Той порой была зима,
Снег укрыл пригорки,
Спину длинного холма,
От хвоста до холки.

Оживились хутора,
Как у близ Диканьки,
Бьют снежками со двора,
Мчатся с горки санки.

Повязавшися дымком,
И забыв печали,
Запорошены венцом,
Трубы задышали.

Речка льду сказала да,
Чем и удивила,
Улыбалась же всегда,
Берегу так мило...

А у крайнего плетня,
Скрипнула калитка,
И в степную даль маня,
След ложится ниткой...

Вот теперь уж у копны,
Мимо огорода,
Детские шаги слышны,
Дальнего похода.



Странник резко вверх забрал,
Поднимался скоро,
Путь он к дедушке держал
Там у косогора.

Небо прилегло к земле,
Без границы внятной,
Пробираешься во мгле,
Ты ли, непонятно.

В ноги кустик подбежал,
Ягоды с шипами,
Предлагал и не давал,
Ешьте, но глазами.

Штык застыл на целине,
То подсолнух вольный,
Не согнётся он в спине,
И в коленях больно.

Тишина чтоб не шуметь,
Босиком ходила,
Птиц просила потерпеть,
Экономить силы.

Затеряться бы в глуши,
Как в стогу иголке,
Вот, что нужно для души,..
Если бы ни волки...



Хотя путник наш шагал,
По знакомой тропке,
Хоть себя и ободрял,
Становился робким...

И вдруг виделось ему
У ложбины рядом,
Тень крадётся по холму,
Провожая взглядом.

Будто логово в степи
В глубине оврага,
Возле каменной цепи
Серая ватага.

Слышался протяжный вой,
Как гудящий провод.
Бег и давятся слюной,
Был бы только повод...

А матерый, ох здоров,
Первый средь умелых,
Страшен взгляд, оскал суров,
Клыков снежно-белых.

Поменялось сразу всё,
В воротник задуло.
...Не хватало нам еще,
Черта, что с Вакулой...



Страх сидит в своем гнезде,
У тебя в сознании,
Как ты только о себе,
Тут же и свидание.

Страшно лично умирать,
Нет ведь общей смерти,
Легче не осознавать...
В лучшее поверьте.

Делай должные дела,
А там будь, что будет,
Смерть прийдет или прошла,
Кто не знаем судит...

Вот теперь и облака,
Зачернели пашней,
Заскребла в душе тоска,
Кошкой не домашней.

Вечер ветер разбудил,
И теперь с размахом
Он к степи с холмов парил,
Приглашённый страхом...

Прилетел и шарф забрал,
Расстегнул фуфайку,
Замер, как степной коралл,
Уронив нагайку.



Закружил и замело...
Снег, огни мерцая...
То далекое село?
Или волчья стая?..

Волки шли наискосок,
Укрываясь балкой,
Низом, сделав завиток,
Поднимались валко.

Виден вожака уж бок,
Голодом гонимый,
Разорвать быка бы смог,
Боже мой, родимый…

Палкой так ударил страх...
По ногам, коленям,
Со всего размаха в пах,
В голову по венам...

Снег в глазах лишь полотно,
Только волчьи морды,
И которым всё одно,
Слаб ты или гордый...

Вот теперь уж пропадать,
Здесь в степи унылой,
Больше не колядовать,
И не видеть милой...



Когда ужас обуял,
Сжался весь в охапку,
Вдруг спасенье увидал
У своей же шапки...

На ушанке в козырьке,
Нитка оборвалась,
И как локон на виске
По ветру качалась.

Порыв ветра нить бросал,
И перед глазами
Страх матерых рисовал
С острыми клыками...

Небо стало посветлей,
Степь надела свитки,
В прядях белых ковылей
Прятались улыбки.

Речка льду сказала да,
Но ведь не любила,
Островочков как всегда
Ей судьба дарила.

Через час он был в гостях,
Никому о драме...
С пустяками на устах,
Думалось о маме...