Я соблюдаю верность эту – Упавшим, с дерева листам. Брожу, и радуюсь приметам, И осени скупой цветам.
Луч лепески небрежно гладил, Уставших, белых хризантем. И флюгер с ветром еле сладил, В отсутствии знакомых тем.
Не облокачивая локти – К забору телом, прислонясь, Я вижу: взделывает сотки, Сосед от солнца, наклонясь.
Его работе рад сентябрь, Он закрепляет свою власть. За каждой пройденною грядкой, Смеясь и наблюдая, всласть.
И солнце кругом бледно-желтым, Уже лениво, сторонясь, Не дарит свет печально-сонным – Деревьям у больших оград.
Они уж сами позабыли, Как изумрудною гурьбой – Они прохожих веселили, Звеня листвой над головой.
И вот опять, в конце недели – Прогноз не радует, увы... Я наблюдаю, как качели, Пустеют снова до весны.
И не припомнить сколько света, Парило летом над землей. Когда жара уже с обеда, Плыла и грезила грозой.
Смеялась жизнь, смеялись люди, Ища, спасения в воде – Воспринимая, будто чудо, Прохладу в голубой реке.
И этой сладости избыток, Ушел в увядшую траву. Как горек осени напиток, Рябины красной, по утру.
О, осень – пригрешенье лета, Уже сдирает сентябрем. И нет до одиноких дела, Садов, взгрустнувших о былом.
И ставни окон открывают, Ловя, последнее тепло. И листья медные слетают, На приоткрытое окно...
И нежности окаменелость, Несоразмерности полет, Лилово-бледных линий смелость, В которых тонет солнца-плот.
Сентябрь – вздох необратимый, Стыдясь, внезапной наготы. Со вкусом горестной полыни, Роняет тени на сады.
|