Растоптали любовь каблуками железными, сплетни-слухи ползли из сырых погребов, и поляну в лесу не украсят подснежники белоснежным ковром в искупленье грехов.
До заветной весны с ручейками веселыми журавлиные стаи не тронутся в путь из далеких краев, к перелету готовые, и от мыслей отчаянных трудно уснуть.
Многочисленный сход из родни и знакомых, разместившись за крепким, дубовым столом, поедая хлебА, костерил « бестолковых», запивая нехитрую пищу вином.
Неприметную тенью прокрался неслышно, зашипела свеча и случился бедлам; повскакали "друзья", отметая приличья и затеяли драку, не веря словам.
Здоровенный мужик, головою лохматой, от удара под дых, опрокинул сундук, Расчищала пространство хозяйка ухватом, а, в кармане её, не поделенный рубль.
На истоптанный пол, злопыхатель давнишний, лошадиные зубы горстями плевал, поднимался дымок над соломенной крышей, новорожденный Месяц на небе плясал.
Выносили бойцов спозаранку соседи на морозно-пушистый, искрящийся снег, в развороченной хате забрызганы стены, кто остался живой – искалечен вконец.
Завершилась нелепая, страшная бойня, я податься решил с опостылевших мест, вороного увел из конюшни просторной, и помчался стрелой, напрямик через лес.
|