В капустном соке плавают оливки,
Как корабли, забыв о такелаже.
Тяжёлым цветом ягодной наливки
Одеты свечи в пламенном плюмаже.
Бетховен уж закручивает фугу,
И в такт аккордам звякает посуда.
Чтоб подчеркнуть божественную скуку,
Ложится пыль на голоса и блюда.
Ложиться тень, укутав ноги пледом,
С ней кто не ляжет - всё одна докука.
Струится ночь, меж музыкой и бредом,
Её держу за трепетную руку.
Урчит живот, не с ночью упомянут,
Ямайский ром слегка меня кумарит.
Подите прочь - уже окончен раут,
Мой боливар двоих не переварит.