Смотреть на море...
что за блажь?
И глаз не хватит вдаль, одно сказать – стихия...
Стучится ставнями промокший и продрогший от просоленной тоски зюйд-вест.
Вольно же ему было над пустотою моря гонять крикливых чаек!
Окрест ни кораблей, ни лодок…
хоть сотню миль гоняй бесплодно,
места глухие...
Отчалил вчера ещё от берега последний бриг,
дай Бог ему ветров попутных!
Декады две, а может, три, не будет здесь людей...
и не было, как-будто.
Приготовься, старик,
смотреть на море, слушать море и с морем говорить!
Отплыть бы в сотый раз от берега как встарь
и стать на якорь в порту приписки,
но прописан давно ты на пустынном берегу,
и вряд ли, портрет твой берегут
в уюте полузабытых комнат...
Проклят… и отдан памяти на растерзание,
нахальной, словно чайка,
и, разве что нечаянно, голландец какой-нибудь
(не к ночи будь помянут!) по свету маяка в кромешной темноте отыщет путь
до этих отдалённых берегов, куда ты сам себя определил в изгнание.
Смотреть на море, что за блажь?
И глаз не хватит вдаль, одно сказать – стихия…
ворчанье ли, стихи ли?
Оно поди, попробуй, разберись,
пока по лестнице скрипучей
сто раз по сто среди ночей бессонных и вечеров себя упорно тащишь к цели,
она сейчас проста предельно – чья-то жизнь.
Ну, а своя?
Как годы пролетели...