К дочерям я без юродства… Как король несчастный Лир
Пострадал от благородства, описал ещё Шекспир.
Не дочурки, а волчицы. Лично я сыновний долг
(У Шекспира научился) до сих пор отдать не смог.

Задолжал кому и сколько, мне известно одному,
Мать родную, думать горько, в ожиданьях обманул.
Не артист, не академик, всё, что делаю - фигня,
Жизнь проехал мимо денег в головном вагоне я.

От поэзии я дервиш... Что касается отцов -
Не Белов я и не Гервиш, а по матери Сачков.
С ней наполовину ровно стал я втайне «лучше всех».
В том не общий первородный, а моей Петровны грех.

Мама милая ту ночку будет помнить до конца,
Понесла когда сыночка от достойного отца.
Про любовь с её изнанки нет нужды ребёнку знать,
Пусть жуёт свои баранки - так решила моя мать.

Меньше знаешь – лучше спиться... Про любовь, базар-вокзал,
Кабы крёстный не напился - до сих пор бы я не знал.
Незабвенный дядя Миша и литровая при нём...
Про себя, что знать не лишне, мы чрез Бога узнаём.

С батюшкой пред аналоем в воду тыкая мальца,
Знал ли крёстный, что откроет настоящего отца
Мне, изгою, как Цусиму сдаст Петровну, мать мою?
Хорошо, когда есть стимул хоть у жизни на краю.

По ночам с тех пор терзаюсь, что мне - идиш или шиш?
Грустно с мамой соглашаюсь: меньше знаешь – крепче спишь.
Дорогая атеистка, мама, милая моя,
Не прими ты к сердцу близко, что услышишь про меня.

Вслух хорошее не скажут, про дурное прокричат,
Двери сажею обмажут, грязи выплеснут ушат.
Графоман и шизофреник - ты услышишь неспроста.
Не дай Бог тебе поверить, что твой сын забыл Христа.

И какую чушь огульно про меня ни разнесут -
Над собою, богохульник, признаю лишь Высший суд,
Богородицы Пречистой лик готов боготворить,
Но настолько, чтоб буддистов не обидеть. Не гневить

Мне шаманов, об Астрале я плохого не скажу.
Как бы Глобы нам ни врали, я со звёздами дружу,
Вверх стремлюсь, хоть груз познаний неуклонно тянет вниз...
А во всём другом, родная, я такой же атеист.

Долг сыновний, обещаю, я верну в конце концов.
Детям люди возвращают, что забрали у отцов.
Справедливости на свете завершается виток
Тем, что с наших задниц дети джинсы снимут, дайте срок.

За наследственный факторинг отвечаю головой -
Всё, что должен маме, вскоре внукам выплачу с лихвой.
Детям алчным, как родитель, заявляю: Господа,
Умоляю, не трясите, сам последнее отдам.
Буду жить в глухой деревне от родни особнячком -
Не Белов я и не Гервиш, а по матери Сачков


Из книги Лучше всех или завоевание Палестины, Бытие, гл. 31 (Персональный сайт Валерия Белова http://www.belovbiblevirsh.ru/)