Велик Антонио-Джакомо
как композитор! А всего –
почти что сорок нам знакомо
одних лишь опер у него.

Превыше собственных шедевров
дар кулинара ставил он
и много тратил сил и нервов
в приготовленьи макарон.

Он блюдо нёс, как гордый факел,
моля, чтоб рок его хранил.
И над спагетти горько плакал,
когда случайно уронил.

Его утешиться просили:
«Джакомо, невелик урон!»
Но безутешен был Россини
над горсткой тёплых макарон.

Приплыв в Израиль из России,
прошел я всю страну насквозь,
но макарон а-ля Россини
отведать мне не довелось.

Зато «Цирюльник из Сивильи»
успел и мне кишки проесть.
А макароны в изобильи –
не от Россини – всюду есть.

Коллеги были безучастны,
когда рыдал над блюдом он.
А нынче плачет тот несчастный,
кто упустил такое счастье –
вкусить Россини макарон.