Книга Екклесиаста, Глава 1
Всё суета сует, всё суета. Что пользы человеку с дел под солнцем? Будь трижды он в усердии японцем Его труды – лишь времени тщета. Всё суета сует, всё суета.
Спешит в небытие за родом род. Прошедшие свой путь смежают веки. Земля лишь, неизменная вовеки, До времени отсрочила уход, Когда её Господь пошлёт в расход.
Восходит солнце, чтоб зайти опять И снова торопиться к тому месту, Где ранее Творец его подвесил Сиять и гаснуть, заново сиять. Не человеку то светило снять.
На юг, на север толщами слоёв Гоняет ветер воздух, что есть силы. Где самого б гулёну ни носило, На круги он свои вернётся вновь, Как первая беспутная любовь.
Текут все реки в море, но оно Водой не переполнится. Водице Предписано к истокам возвратиться, Чтоб рекам течь. Иного не дано, И миру лечь на дно не суждено.
В труде все вещи. Не насытить глаз И слушанием ухо не наполнить… Создать, разрушить, выкинуть, не вспомнить – Всё это повторялось много раз, И повторится, но уже без нас.
Что было, то и будет. Ничего Нет нового под солнцем. Твердь просела, Скрыв под собой и зёрна и плевела. И что б там ни пробило толщу вод, Всё это уже видел небосвод.
Нет памяти о прежнем и о том, Что будет, не останется в анналах Истории. Добьют её вандалы, Что вырубить не смогут топором, То вычеркнут услужливым пером.
Екклесиасту слава и хвала. Событий многих был он очевидцем. И нам не грех прислушаться к провидцу, Что мудрость ставил во главу угла, Как высший дар, что власть ему дала.
«Я был царём. Мой Иерусалим Простит меня за то, что в своём сердце На мудрость я решился опереться, Прознать под небом вечно голубым Каким недугом этот мир томим.
Тяжёлое занятие дал Бог Ученикам на осень упражненьем – До верного оттачивать сужденья. Дав мудрости служения зарок, Я следовал ему насколько мог.
Жизнь проживая с чистого листа, Сумел постичь, что истинно, что лживо. Стремленье к славе смертных, страсть к наживе На нет сведёт могильная плита… Томленье духа всё и суета.
Кривому впредь не сделаться прямым. То, чего нет, то счёту неподвластно. От смерти не придумано лекарство. Как острому не сделаться тупым, Так Турции вовек не видеть Крым.
И говорил я в сердце своём так: Иных я возвеличился мудрее, Все знания с времён гипербореев, Как мудрости вселенской тайный знак, Тибетский мне пожаловал монах.
И предал сердце я своё тому, Чтобы познать безумие и глупость, Пороки человечества сквозь лупу Исследовать, прочь сбросить, как хомут, Условности и табу всех Лумумб.
Нерадостен был найденный ответ. Премудрость людям хуже наказанья. Томленье духа всё! Как на вокзале – Бронирован и выкуплен билет, А на душе одно покоя нет.
Запасы знаний – что верблюду горб. Во многой мудрости полно печали. Как мы когда-то в школе изучали – Делением на правильную дробь Познанье жизни умножает скорбь!"
|