Какой-то памятник, не знаю
Кому, томился вдалеке,
И плыло облако по краю,
И замирал флажок в руке,
И демонстранты транспаранты
Несли над самой головой,
И всюду – банты, банты, банты…
И Фёдор Батькович кривой
С гармонью, тоже кривоватой,
Он возбуждён и нарочит,
И с тётей Танею поддатой
Он песню страшную кричит.

И катится нестройно пенье,
И наплевать, похоже, мне,
Что смотрит молча оцепленье
На ликование в стране;
Вожди безропотны и плоски,
Как воблы праздничный улов,
И переполнены киоски
Пивною пеной до краёв.

Бинтами красными обмотан
Течёт людской неровный строй.
Григорий Палыч обормотом
Меня назвал, а сам пустой
Шагает, сунул руки в брюки,
Он спорит радостно с любым,
И курит, и поёт от скуки,
И дышит дымом голубым.

И были счастливы, и счастли-
вы были, были мы тогда,
В пустые сумрачные ясли
Большая пряталась звезда,
И нота медная звучала,
Шпана шары сбивала влёт,
И наша молодость не знала,
Что песни страшные поёт.