К 100-летию со дня рождения А.Т. Твардовского
Все описанные ниже события и лица являются вымышленными.
Пушки к бою едут задом, - Это сказано не мной. ... А. Твардовский «Василий Теркин»
В майке вместо гимнастерки И в кроссовках «Чемпион» Ветеран Василий Теркин Совершал свой моцион.
Загорелый, как с курорта, Мимо почты и кафе Он гулял в красивых шортах, А не в прежнем галифе.
Был увенчан не пилоткой, А бейзболкой с козырьком. За пределы околотка Бодро топал он пешком.
Свежий воздух с океана, Легкий утренний туман. Мимо русских ресторанов Продвигался ветеран.
Шел форсировавший реки Полный «Славы» кавалер Вдоль химчистки и аптеки, Где в почете «Медикер».
Он дошел до синагоги, И еще прошел квартал, И еще кусок дороги, И почувствовал: устал.
И подумал: «Как же кстати, Вот везет, так уж везет!», Обнаружив указатель: «К Пламмер-парку переход».
И решил: необходимо Дать расслабиться спине И курнуть немного дыма, Как бывало на войне,
Когда отдых был наградой, Лучше коей не найти. Пушки к бою едут задом, Отдыхая по пути.
Ну, и нам, идущим мимо, Отдых здесь необходим. Вместе с Теркиным незримо Мы прошествуем за ним.
Вместе с ним приняв левее, Удивляемся слегка: Странный парк. А где аллея? Где ударников Доска?
Где газета, для примера, Пусть и с давнишним числом? Где фигура пионера Или девушки с веслом?
Под ногой трава сырая, Белка прыгает, дрожа, В уголочке, у сарая, Примостились два бомжа.
Отдохни-ка тут, сумей-ка! Воздух сыростью пропах. Но, как высохли скамейки, Оживился сразу парк.
Доминошники стучали, Сотрясая этажи, Друг на друга закричали Так, что вскинулись бомжи.
Те, кто грамотны, читали, Слева бегали с мячом, Справа пели и плясали, В общем, била жизнь ключом.
В этом месте нас спросили И уже ответа ждут, Как случилось, что Василий Прибыл в город Голливуд?
Как добрался из Сибири Через тридевять морей? Что доказывал в ОВИРе – Неужели, что еврей?
Объяснил он: «Роль еврея Не сыграл бы, тяжела, Но внезапно лотерея Мне гринкарту принесла».
Теркин был солдатом стойким, Как прославлен, так и есть, Но уж очень в перестройку Всем хотелось пить и есть.
Показал друзьям для смеху Он гринкарту как-то раз, Мужики сказали: «Ехать! Может, вызовешь и нас». И, коль выпала награда, Оставаться где расчет? Пушки к бою едут задом, Но пока не припечет.
Он поведал по секрету: «Тут больших секретов нет, Понимаешь, карта эта – Все равно, что партбилет,
Что вручали перед боем, Когда виден жизни край. И скажу я вам: обое, Тот и та – путевки в рай.
С партбилетом после боя Отправляли под салют, В рай, где небо голубое И где ангелы поют.
Про меня в раю небесном Написал большой поэт, Так что вряд ли интересно Повторять, не буду, нет.
А про этот рай скажу я (Посмотрел по сторонам): «Предназначен был буржуям, Получилось, что и нам.
Разве есть, скажите, где-то Край другой, где все цветет И совсем легко одеты Мы гуляем круглый год?
Где еще тебя могли бы На авто везти к врачу, А потом сказать спасибо Лишь за то, что сдал мочу?
А концерт по воскресеньям? Приходи в Фиеста-холл Слушать ангельское пенье, Райский русский дивный хор!»
Но вернемся к Пламмер-парку, Коль читателю не лень. День обычный, летний, жаркий, Над скамьей густая тень.
Все попрятаться успели, Доминошный столик пуст. В сладкой дреме ли, во сне ли Теркин видит: дрогнул куст.
Что такое, в чем причина? Никакого ветерка! Видит Теркин, что мужчины Появляется рука.
Потревоженный некстати, Куст сухой теряет лист. Вздрогнул Теркин: вот те-нате, Да ведь это террорист!
Из подствольника он явно Целит в камень, в тот гранит, Что поставлен был недавно Тем, кто пал, но не забыт.
И куда приходят в мае Поклониться до земли, Посмотреть, как улетают На граните журавли.
Хочет грязными руками Террорист разрушить в миг В честь героев наших камень, То-есть все, что есть у них.
Ох, как было бы толково Разобраться, не спеша, С подлецом из «Дегтярева» Или лучше ППШ!
Да какое там сраженье, Ведь оружия-то нет... Теркин делает движенье Будто ищет пистолет,
Будто бросил бы «лимонку», Да нельзя, кругом народ. Вдруг он слышит, голос тонкий Нежно на ухо поет,
И щекочет, шелковиста, По щеке девичья прядь: «Не стреляйте в террориста, Не корректно в них стрелять!
У него свои печали, Им причина быть должна. Нужно выяснить вначале: Не Америки ль вина,
Что сквозь дырки в черной маске Очи гневные горят? С террористом нужно лаской, Так нам в школе говорят».
Отвечает ей Василий, Наблюдая за кустом: «Не тому меня учили В средней школе и потом.
Прошагал я пол-Европы, Край родной само собой И корректным был в окопе С нашим ротным старшиной.
Он снимал, конечно, стружку, Чтобы службу понимал, Но зато полнее кружку Перед боем наливал.
А когда под дымным небом Нас в атаку звал свисток, К немцу я корректным не был, Я, напротив, был жесток.
Я войной, а не парадом Был испытанным бойцом. Пушки к бою едут задом, Но к врагу стоят лицом.
Только в этот полдень летний, Не моя, боюсь, взяла – Станешь тут политкорректным, Если нет в руке ствола.
От греха уйди в сторонку И с друзьями чушь мели, Чтобы в общую воронку Мы с тобою не легли».
Оттолкнул ее руками, Ну, а сам, как будто в бой, Он прыжком прижался к камню Защитить его собой
Там, где памятные даты Окаймляли ту войну, На которой он солдатом Закрывал собой страну.
То ль от быстрого полета, То ль от вспышки огневой, Но в груди взорвалось что-то. «Амбуланс», сирены вой...
Вновь очнулся он в палате, Глаз открыв не без труда. Возлежали на солдате И жгуты, и провода.
Мерно тикали приборы И мелькали огоньки, Доктора сновали споро И сестрички-мотыльки.
А когда вернулось слово И воды в себя плеснул, Прошептал: «В раю я снова, В третий раз» и вновь уснул.
Эпилог
Мимо русских магазинов, Где что хочешь выбирай И где полнятся корзины Всем, чем славен этот край,
Мимо школы, мимо банков Шел мужчина налегке, И покачивались планки У него на пиджаке.
Солнца свет, моторы воют, И дорогою прямой, В этот раз уже зимою Теркин шел к себе домой.
День – ни холодно, ни жарко, Как положено в раю. Вот дошел солдат до парка, Задержался на краю
И свернул теперь направо По сухой уже траве К моменту вечной славы, Что на солнце розовел.
Тот, украшенный венками, Был величествен и тих, И для павших этот камень, Было все, что есть у них.
Постоял немного рядом, Оросил водой уста, Посмотрел колючим взглядом В направлении куста
И ушел. Я знаю только По рассказам земляков, Что живет Василий Теркин Где-то здесь, недалеко.
Платит рент в квартирном доме Вместе с прочими в ряду, Внешне выдержан, и скромен, И с соседями в ладу.
Не обидит словом резким, Тех поддержит, кто в беде, Посещает садик «дедский», Верно - «дедский», через «Д».
Где-то войны и цунами, Где-то нефть течет рекой. Хорошо, что рядом с нами Ветеран живет такой.
Одинаковы заботы И дела у всех у нас, Те же «Новости в субботу» И про Газу, и про газ.
Все мы любим воздух свежий, Солнце утром из-за гор, И у всех одни и те же Сны про сломленный террор.
Астероид к нам несется, В пятнах радужных вода. Место подвигу найдется В жизни всюду и всегда.
С Красной площади парадом Угощают нас с тобой, Тем, где пушки едут задом, Мы надеемся, не в бой.
*Пламмер-парк в Зап. Голливуде - – популярное место отдыха и развлечений русскоязычной общины Лос-Анджелеса
|