Храню зачем-то старые подшивки, прощая всё, в чём путают и врут. Там все герои умершие живы, здоровы и не знают, что умрут.
Там прокурор Григорьев бодро судит, железно соблюдая статус-кво, не ведая, что очень скоро будет расстрелян возле дома своего.
Ещё незримо будущее злое. Не развелись актёры и певцы. Танцуют в клубах — ставшие золою, сидят в домах невзорванных жильцы.
Ещё над ними не химичит Воланд и Аннушка за маслом не спешит. Максимов возглавляет "Серп и молот", и Арлазоров публику смешит.
Ещё поёт о маме Толкунова, Янковский усмехается в усы... Замедли же с приходом, номер новый, пойдите вспять, проклятые часы!
Остановись, газетная страница, пусть вечно будет старое число, зажатое в ладони, как синица, пока беды ещё не принесло.
|