Сей мир разлит в бутылки с массандровской лозой,
а у туристов кружки из метала -
они их подставляют над узкой полосой
тропинки, возле края перевала.

В целебном горном ветре
цветочные слова весны щебечет крымская весна.
Запомни, как кусает росистая трава
и этих гор кривые имена.

Сквозь небо реактивный жар-птицею сверкнёт,
не будь его, вне суеты и цен -
сияет вечность солнцем, козой из лужи пьёт,
цветёт сиренью у саманных стен.

А ночью на стоянке, где птицы в черноте,
где девушки нежны и волооки,
беспечная вселенная ответит тет-а-тет
на все вопросы языком дороги.

Мукой поток небесный, камнями путь земной,
по середине - радуга в палатке.
Вскипает котелок с такой татарскою водой,
что все поют, лишь Бог играет в прятки.

И только здравый смысл, диктующий отъезд,
вдруг промелькнёт решающей причиной
того, что так и жизнь – конечна: тёмный лес
из нот и хрупких судеб под вершиной.

Вот ты и прижимаешься любовно
как подсудимая вселенского суда
к продрогшему подельнику. Неровно
вдыхая в эти звёзды слово «да».