Я отдала и ненависти дань,
И дань любви, и дань многотерпенью,
А что осталось? – призрачная грань
Меж гибелью и недоразуменьем.
Удушье чую от засилья слов:
Не надо всуе вспоминать о боге, -
Когда, как зрелый плод, упасть готов
Весь род людской нечистому под ноги!
Быть может, богохульствую и зря
И уповать на бога всё - же надо,
Но жить, негодованием горя,
И требовать за праведность награду?!
Не лучше ли самим судить себя
Таким судом, каким других мы судим
И помнить, негодуя и любя,
Что люди мы, и рядом с нами – люди?!
И если это знание придёт
И общие усилья не напрасны, -
Быть может самый лютый зверь поймёт,
Что зверем – будь, а лютым быть – опасно!