ОБЩЕЛИТ.РУ СТИХИ
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение.
Поиск    автора |   текст
Авторы Все стихи Отзывы на стихи ЛитФорум Аудиокниги Конкурсы поэзии Моя страница Помощь О сайте поэзии
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль
Литературные анонсы:
Реклама на сайте поэзии:

Регистрация на сайте

Добавить сообщение

Новая Итака

Автор:
Автор оригинала:
Константин Латыфич
Жанр:
Новая Итака

Алине.




1.

Солнезаход. Его все видят в раме.
Еще мелькают лица на экране
в квартирах, где хозяевам невмочь
заснуть. И в предвкушении счастья –
что значит в их понятии быть согласным
с самим собой – они встречают ночь.

Им хорошо, усаживаясь в кресла,
как в лодку, где не требуются весла
вытягивать уставшие ступни,
и слушать бормотание соседа,
и диктора, твердящего: «Победа
в последнем матче..», и считая дни...

До срока получения оклада
еще немного продержаться надо,
а так - вполне приемлема стезя.
Когда еще не мучает простуда,
и аксиома не дается трудно:
«Жить вправду можно, умирать – нельзя».




2.

А кто есть он? Стремящийся добраться
до сути всевозможных эманаций,
а пуще к той, которая прядет
нить для ковра – кудесница нагая,
с которой не сравнится Навсикая –
она последней истиной влечет.

Ей не нужны карденовы одежды.
Смыкая холодеющие вежды,
работу бросив, показав узор,
что соткан был – она уходит тихо,
и снова для Ивана иль Фаттиха
надежда есть на равнозначный взор.

«To dire, to sleep ...», - обычно повторяя,
пугливыми шагами измеряя –
каморку, улицу, рабочий кабинет –
он с возрастом се делает все чаще,
а особливо оказавшись в чаще,
где на вопрос: «Ты кто?» - ответа нет.



3.

Где может быть он? На краю Востока
иль Запада. Незамутненным оком
все время уточняя параллель
с меридианом местонахождения
любого путника, а также поселения.
Порой играя, как Полишинель.

Заведомо при этом презирая
часы с кукушкой, что идут сменяя
лишь декорации для каждодневных сцен.
Иллюзию движения продолжая
от завтрака к обеду, и до чая,
в закон возводят добровольный плен.

Струит песок из верхнего сосуда,
напоминая, что приходит чудо
из вышних сфер, и вот на полотно
в ответ ему с членораздельной речью,
что сходна с эхом выстрела картечью –
стежок к стежку – ложится волокно.


4.


Что получается? В очерченный набросок
не им задуманный, без глянцевого лоска
вольется волн стремительный поток.
(За вдохом – выдох. От стола – к дивану..)
Есть место для любого океана,
когда тетрадный под рукой листок.


Но над водою он песок горячий
закружит лихо, и в пустыне спящей
под красным солнцем древо не растет.
Иль, повернувшись на своей постели,
он также обойдется и с метелью
и новый айсберг в океан плывет.

Но требует и шепота и крика
застывший насмерть мир не многоликий –
один самим собою утомлен.
И ожидает слова пробуждения.
Как два числа ждут знака умножения,
Как цвета жаждет черно-белый сон.




5.



Где взять слова? Он судорожно книги
листает сутками. От Мельбурна до Риги,
проделывая мысленный маршрут.
Толкнув ладонью глобус желто-синий,
на нем он чертит паутину линий,
чтоб отыскать единственный приют.



Он видит пар, клубящийся в пещере,
и в центре ясли. Рядом люди, звери –
их очертания чуть озарены
прозрачным светом, и звезда большая
в проеме черном этот свет вбирая
до собственной стремится глубины.


Усталого он видит паладина,
гудящий рынок, пляску арлекина.
Вот мастер, что закончил полотно.
Вот карвеллы, берега не зная
несутся в шторм, себе хребет ломая.
Вот на балу пьют легкое вино



6.


С чем быть ему? С подобного реестра
он как студент, закончивший семестр
на мозг запишет словно на CD
все это скопом, словно файлы зная,
что их поочередно открывая
поймет как лучше, и куда идти.



Он как в кино на длительном сеансе
оценивает качественность транса
любовника, героя иль царя.
И примеряет собственные жесты
и мимикрию для всех этих тестов
как тень для тела – не благодаря.



Так устают от частого повтора
дежурных фраз, прямого коридора
чье украшение извести раствор.
И отказавшись от заемной речи,
Сказав: «Спасибо» и сказав: «До встречи»,
Он ищет новый для себя простор.



7.


Что он находит? Словно в круге света
он видит сад, тропинку… Время года – лето.
Газету на старой лавке мокрой от дождя.
На ней два яблока, комар ледащий,
тарелка рядом с вишнею блестящей
и календарь потекший, где портрет вождя.


Он слышит шарканье сандалий по асфальту
и стук мяча. Издалека контральто
из радиоприемника звучит.
Кричат: «Домой!», стоящему в воротах,
и велосипедисту в новых шортах.
Шуршит скакалка и трамвай звонит.


И пахнет дымом от костра за переулком,
и резедой за окнами, и городскою булкой
на выцветшей клеенке, молоком
в стакане теплом и периной свежей,
подушкой мягкой, детским сном безбрежным.
Так пишут «я» и дальше точка «com»




8.


Кому все это? Рокоту прибоя
шуршанью гальки. Словно пеленою
покрытой теплой и сухой степи.
Прогулке меж подсолнухов и цвету
как у Ван-Гога, что был глубже Леты,
столь бесконечной, как значение пи.

Как вдалеке от пляже многолюдных
пловец – питомец всех ошибок трудных,
забыв о глубине и свойствах дна,
сигает вниз с высокого откоса,
не думая о цели и о спросе,
и знает, что победа не видна, -


вот так и он в преддверии рассказа
теперь все звуки, и все темы сразу
берет в ответ на жизненный запрос.
И, отвергая всякое блаженство,
он славит лишь одно несовершенство,
и задает свой искренний вопрос.


9.

О чем? О собственной заботе,
заботой созданной, что будто бы в реторте
задерживает встречу на листе
тетрадном с берегом Другого: -
«…дельфиниум и астры у порога
не брошенного дома..» Вместе с тем

"вот фото в раскрываемом альбоме –
мужчина в гимнастерке, мама в поле
с картофелем, что только из земли.
А вот друзья в обнимку и с гитарой.
«Вот эти и вот эти станут парой.
Вот эти и вот эти не смогли.

А это я на утреннике детском.
А вот у елки с шариком немецким
А вот у лодки с рыбой из реки…
Тогда еще костер был…Были живы -
и он, и он. Остались лишь мотивы…
Здесь памяти дороги велики».


10.


Солнцевосход. Сереет утро в раме,
и новой, и отмытой панорамой
от взгляда, что навязан был ему, -
день входит в дом. Герой встает с дивана,
и вещи независимой нирвану
теперь не вопрошая: «Почему?»,-

он принимает, также как свою свободу
не жалуясь на скверную погоду,
лишь беспокоясь о сохранности тех слов,
что будут сказаны из комнаты соседней
иль на ухо, иль в песне колыбельной,
нулю равняя сумму трех углов.


Так поспевая в гонке за верблюдом
в ушко иглы идущего за чудом,
не рвется дней связующая нить.
Часов песочных вечная восьмерка, -
что символ бесконечности в подкорке…
Он слышать учится, пытаясь говорить.

























Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 
Современная литература - стихи