Бывают правды очень даже разные, И чистые встречаются и грязные, И серые случаются и пёстрые, Округлые и очень даже острые,
И гибкие, и жёсткие, и ломкие, Бывают правды тихие и громкие, И голые порою, и одетые, Пропитые бывают и отпетые,
Бывают за глазами и в глаза, И как весенний дождь, и как гроза, Кондовые, сермяжные и бранные, И даже можно встретить иностранные,
И горькие бывают, и послаще, Но среди них одна лишь настоящая, Которая заметна еле-еле, Но лишь она и есть на самом деле.
И тем она от прочих отличается, Что каждый с ней по-своему общается: Кому-то плачется, кому - хохочется, А с правдой поступают, как захочется.
Лишь только правда-матка чуть забрезжит, Её уже и кроют, или режут, И говорят в особо важном случае, Что правда хороша, а счастье лучше.
Она совсем не нравится бездарным, Подобострастным и неблагодарным, И тем, кто недоверчивый на редкость, И тем, кому важней политкорректность,
И тем, кто из-за дров не видит леса, И из национальных интересов, И тем, кто и клевещет и злословит, И тем, которые мышей не ловят, Которые в несчастье друга бросят, И чернь её совсем не переносит.
А кто её постиг, тот тем спасается, Что, мол, его всё это не касается. А кто встречался с нею, те ли, эти ли, Переживают, были ли свидетели.
А у кого с ней сходство, тот изменится, Парик напялит и переоденется. А кто её открыл и стал приветствовать, Тому придётся очень сильно бедствовать.
Хотя потом его признают люди, Тогда, когда его уже не будет, Его начнут и чтить и изучать, А правду новую опять не замечать, И говорить, она, мол, не моя, И всё вернётся на круги своя.
|