Мы писали кровью на влажной бумаге ночи портрет предвестия мая, До звезды восхода, до кровавой купели востока, Последним штрихом опрокинувшей теплое небо в наши сердца. Угольная сырость асфальта, словно каменная роса, кажущиеся холодной пустыней коробки домов. Я не могу остановить пурпурную жидкость, льющуюся на пожелтевшую бумагу Утренних ветров, я не в силах прервать родниковую песню раненой плоти весны. Привкус вчерашней любви плачет гранатовым ожерельем отражения глаз, алмазная соль облаков На ветвях тополей, сонная слабость воздуха дышит берилловым алкоголем – Мы бросаем в топку слова, и они сгорают юными розами на жертвеннике янтарного солнца.
|