***

Поддавшись смутной тревожной тоске,
Я чёрной тучей брожу по Москве…
Когда-то здесь головы сёк монгол,
Теперь здесь театры, дворцы… и футбол.

Когда-то здесь, славой пустой опьянён,
Глазел на храмы Наполеон…
Теперь здесь улиц широких простор,
Высотные сталинки выше гор.

Когда-то Ульянов губил здесь людей,
Знал слово одно лишь Дзержинский — расстрел!
Теперь здесь уселся Хрущёв-лиходей —
Москву доконать у него план созрел.

О, харя Свиная! Он злобен, как пёс,
«Зарядье, − сказал он, − пойдёт всё на снос,
Проспект проложу через старый Арбат,
Не пощажу и кремлёвских палат!»