* * *
А я кричу почти из забытья, Почти из измерения иного, Почти из сна кричу, в котором я Лишь ночь придет, оказываюсь снова.
Во сне моем – печальные снега, Чуть слышный плеск старинного парома, Прозрачный лес, речные берега, И горький запах смерти и погрома.
Во сне моем – июльская гроза, И бесконечный путь средь бездорожья, И скрипки плач и детские глаза, И тот огонь, в котором искра Божья.
Пусть светит он средь бед и суеты Необъяснимо и неодолимо, И в такт ему мерцает с высоты Библейская звезда Иерусалима.
|