Впервые слово "баушка", такое его особенное
произношение, я услышал в Сибири, в самом
сердце, в Томске.
Раньше всегда жил в другом мире,
в неимоверной жаре и лютости Средней Азии,
на Юге, где люди говорили на исключительно
правильном Русском языке, литературном,
красивом, какого нигде нельзя было услышать,
кроме Семиречья и Сибири.

"Баушка.." = думал долго. "Баушка.."
Долго и много проговаривал и мыслил это слово.
Через некоторые годы стал понимать, что
слово это произносят в третьем лице.

Его же говорят о!
О ней, любимой Бабушке!
Когда копошащуяся малышня просто
лепечет между собой = помнишь, баушка говорила?!
Это одно.

А при настоящей проблеме орёт:
Баба! Баба! Ой-ёй!! Бабушка! Иди скорей!
Игорь обосрался!
Это другое.

В беседе на скамеечке у подъезда:
= Помнишь, какие пироги пекла нам баушка?
(беседуют два дряхлых пятидесятилетних старца)
= помню.. эх, сейчас таких пирогов бы..
= ага, вместо фастфудных.
Напротив, на скамеечке сидит матрона с собачкой
в одной руке.
= О! Бабушка! = Обращаются к ней молодые
недопохмелившиеся старцы
= Скажите..
= Я сейчас вам ! (Занавес)

И тут же, рядом,
пятиклассный внук, ведущий под руку девяностопятилетнюю
подслеповатую, но зато глухую баушку, громко говорит:
"Баба, постой секунду, я таблетку к домофону прислоню"
Баушка, не расслышав, говорит:
= да ладно, мой хороший, не взяли, так не взяли ..
= Ну Бабушка!
Кричит раздражённый, не знающий Канта внук.

А чего орать-то, хороший мой?