***

Октавием пленённый,
К высоким чувствам склонный,
Он был всё это время
Бойцом арены в Риме.

Зажав рукою бок,
Он, покачнувшись, падает
На пахнущий мочой песок
И вянет..., вянет, как цветок,
Рукой лилейной сорванный...

Но смерть его вас радует?!
Для вас он не сосуд
Божественный? Для вас он шут?!

Овациями взорванный,
Как страшный зверь, театр рычит...
А на арене - кровь и пот.
Бой разгорается..., кипит.
Давно уж новой смерти ждут! -
Других у черни нет забот.

Роль отыгравший, он забыт...,
Лежит недвижно - словно спит.
Для Рима кровь раба не в счёт.