Ревел Везувий, в мощи свирепея,-
Исторгнув в кратер морево огня.
И наступил, последний день Помпеи,
И не было сего трагичней дня…

Затмило чернью купол небосвода,
А горизонт расплавом магмы рдел,
Как будто сущность адова испода,
Ворвалась в мир, устроив беспредел.

Смешался запах серы с цветом крови,
Земля стонала, как библейский зверь
И пеплом засыпало своды кровли…
И не считал Харон людских потерь.

Срывались вниз с высот кариатиды,
И бились оземь жертвой божества.
И люд сходил в печальный мир Аида,
Без пышных фраз, курильниц, торжества…

В мольбу сливались тысячи рыданий.
И крик витал под каменным дождем.
И нёсся стон из рушившихся зданий,-
Никто от смерти не был ограждён…

И кони на дыбы вставали в страхе,
Стремились убежать оттуда прочь,
Где жизнь приобретала формы праха,
А день был обращён внезапно в ночь.

Безумие накрыло город тенью,
А молния, над мраком туч прозрев,-
Запечатлела росчерком мгновение,
Когда над миром распростёрся гнев…

И ужас забирался людям в вежды,
Испуг застыл вопросом на губах,-
Беги! Пока даётся шанс, надежда…
Спасение в ногах, а не в богах…
*****
Вновь отрастают ветки сикоморы
И роет норку новую хорёк…
Похожий грех Содома и Гоморры,
На смерть Помпеи жителей обрёк.

Он тыщи лет покоился под пеплом;
Застывшей лавой был в веках залит.
Его трагедия была не столь нелепой,
Сколь обретала божьей кары вид…