Колёса машины моей промчались по лужам, А также по каше из снега и льда. Весна, а я до сих пор не разбужен, А впрочем, не так, синичка свистела тогда.
На дорогу стекают сугробы обочин, И этим противно машины пылят. Тающий медленный март всё ещё сочен, А по ночам даже холода верный солдат.
Буду писать по ночам свою книгу Об одиночестве и беспределе судьбы, Связавшей над миром людей огромное иго, Да так, что людей без него и не было бы...
Ты мне сказала тогда "что же за птичка Так рассвистелась солнечным языком?" А я отвечал, что синичку не знать неприлично, И, кормимый тобою, выглядел дураком...
|