На подоконнике стоящие цветы
Разглядывают удивлённо самый снежный март.
В низу, в снегу автомобили, как коты,
Весну почуяв переходят на кошачий мат
Сирен, и в небесах повис лимонный срез,
И потому так кисло у Судьбы на языке,
И капая капель звучит как слово «без»,
Смысл вычитания неся бессмысленной тоске.
Тень точит когти не спеша о рыхлый наст,
Деревья щупают за вымя облачность со сна.
К снегурке дворник льнёт, да вот она не даст,
А может быть со временем растает – ведь весна!
Как мелочью карман позвякивает двор
Тщеславием горластым воробьиной кутерьмы
И ветер, разливая в пустыри простор,
Пьёт эту влагу за Весну как за удачу мы.
Но за удачу пей, не пей – в итоге шиш.
Затянешь песню от тоски – подхватят кобели.
К стеклу прижавшись лбом внезапно замолчишь
Дыша взахлёб, как тот, кого достали из петли.
Но полдень робко приближается уже,
И где-то вяло охают снега сорвавшись в низ.
Бликует солнце на последнем этаже,
Как будто окна произносят белозубо: «cheese!».
И в форточку дымя привычно натощак
Я слышу, нет, я чувствую присутствие спиной,
Как роются воспоминания в вещах –
В бумагах, в фотографиях – в реальности иной…