Расхвалилось ширью, мощью раз волнительное море
И над родником смеялось важно, с пеною у рта,
Но своё несовершенство не узрело море в ссоре:
Никого не напоило - ни людей и ни скота.

Рассмеялась роза как-то над ромашкой полевою:
Мол, невзрачна, дурно пахнешь, и непышна, и мала.
И кичилась, и глумилась, надмеваясь над травою,
Но здоровию врачевством никому не помогла.

Плод хвалился пред корнями, возвышал румянец гордо;
Годен в пищу, носит семя, но того не понял суть,
Что незримыми корнями откормил свинячью морду -
Слепо, взбалмошно, нелепо бьёт себя гордыня в грудь.

Поезд чопорно пыхтел и потешался над конями:
- Не угнаться вам за мною, груз тяжёлый не поднять.
А они по бездорожью мчали путников степями
И поэзию собою продолжали вдохновлять.

Хохотала, издевалась над овечкою мартышка,
Что не сделает гримасы и не может рассмешить,
Но овечка шерсть дарила на носочки, на штанишки
И смирением сподобилась Спасителю души.

И в поэзии негожи все подобные сравненья.
Кто напоит, кто согреет, уврачует, рассмешит…
Но живёт, растёт надменность, унижения, гоненье -
Несообразно с талантом делим славы миражи.