26 сентября 2012 года исполняется 120 лет со дня рождения Марины Цветаевой. К юбилею мы публикуем два материала: 1. „Отрывок из письма“ (адресат неизвестен), в котором Марина Цветаева высказывает Свои взгляды на поэзию. С ними „можно иногда не быть согласным, но нельзя Отрицать ни их оригинальности, ни их искренности“.
2. Маленькая поэма „Новогоднее“-- отклик Цветаевой на смерть Э. М. Рильке. Иосиф Бродский оценил это произведение, как „во многих отношениях итоговое Не только в её творчестве, но и для русской поэзии в целом.“
"ОТРЫВОК ИЗ ПИСЬМА"
‹...› Поэт: определенный духовный строй и определенный словесный дар. Поэт: определенный духовный строй, осуществляющийся только в слове (певчем). Поэт без стихов (т. е. только духовный строй) — не поэт. Стихи без поэта (т. е. голый словесный дар) — просто рифмованные строки. Можно ли быть поэтом «в душе»? А музыкантом? А живописцем? А инженером? Что бы вы сказали об инженере, строящем «мост в душе»? О летчике — в душе — летающем? Если ты инженер — строй, либо ты не инженер, а мечта об инженере. У поэта нет других путей к постижению жизни кроме слова, этим он отличается от не-поэта, у которого — все (кроме)... ‹неразб›. Называя — постигает. А вот вам живая запись (внезапное озарение, в которое верю) — живая, ибо внезапная, ибо о вещи не думала — на полях же этой тетради: Я ВЕЩЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО ПОНИМАЮ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ СЛОВО (СОБСТВЕННОЕ). Слово для поэта совершенно самостоятельная единица ценности. Не звук (иначе бы нас удовлетворяло и — а — о, и др.), а данный звук, соответствующий данному смыслу. Ища слова, поэт ищет смысла. Поэт неизбежно терпит крах на всех других путях осуществления. Привычный, приученный (собой же) к абсолюту, он требует от жизни то, чего она дать не может, ибо она то, из чего, а не то, что. Впрочем, бывают поэты-двоеженцы: Гёте, напр‹имер›, Тютчев, сумевшие совместить. Но они были не только поэтами, м. б. и больше, Гёте — неизмеримо больше. Поэт не самое бoльшее, что есть, т. е. — самая высшая ступень на лестнице ремесла, и самая низшая от точки, где ремесла полагаются. Ибо молитва (святость) не ремесло, а стихи — все-таки ремесло. Artisant du chant —вот что, в конце концов, поэт. Мастер певчего слова. Еще. Область поэта — душа. Вся душа. Над душой — дух, не нуждающийся в поэтах, если нуждающийся — в пророках. Пророчество в поэте как соприсутствие, не как сущность — как поэзия в пророке. «Какие большие поэты пророки», так говоря — пророка снижаете. «Какие большие пророки — поэты», так говоря — поэта возвеличиваете. Слово «поэзия» вообще возвеличено и затуманено. Почему вы лучшее в человеке и в мире называете «поэзией» (иные — «музыкой»)? Бог в человеке — да. А ведь это несравненно больше и точнее. Бог в вашем эмбрионе, а не поэзия. Поэзией станет, когда вы его, в стихах, явите. — Прозу люблю почти так же, как и стихи, и отнюдь не придаю ей оскорбительного общепринятого значения. «Житейская проза» — не знаю. Проза — проработанная в слове жизнь. То есть, как всякое завершение, уже над-жизнь. Как ваш мост — над-река. (Мосты рушатся и книги проходят, но в данном отрезе — они — вечность; победа над хаосом — душ и рек.) Прозу от поэзии отличает ритмическая стихия, иногда наличествующая и в прозе, но — иная. (Стихотворные и прозаические ритмы не согласны, а враждебны. Неслиянны). Прозу отношу более к сознанию, стихи к бессознанию (осознанному!) не даром все первые стихи — зaговоры. Еще: проза поэта — отличная проза, стихи прозаика — дрянные стихи, ибо мог он их писать, он бы только их и писал. (Исключение — тот же Гёте, вообще — исключение). Проза Пушкина — проза поэта. Стихи Гоголя — стихи прозаика. У поэта, приступающего к прозе, та школа стихотворного абсолюта, которой нет у прозаика, приступающего к стихам. «В эту строку я должен вместить все». У прозаика строка не считана, во всяком случае — не слог. Работа прозаика протекает, главным образом, в мысли, а не в слове, в замысле, а не в слове — мысль переводится в слово — у поэта мысль и слово рождаются одновременно, вся работа протекает в слове, нельзя задумать прозой и написать стихами, нельзя переложить в стихи, что, впрочем, делают посредственные стихотворцы. Одно писать стихами, другое — писать стихи. Вся Италия XVIII в. обменивалась сонетами, а поэты все-таки наперечет. Нужно, чтобы ты вещь не мог сказать нестихами. Тогда будут — стихи. И еще: нет стихов без чар. (Не очарованы, а чарованы.) Проза есть — и отличная, весь Толстой, например. Поймите правильно: чары беру не как прикрасу, а как основу, как одну из первозданных сил, силу природы. Нет чар — нет стихов, есть рифмованные строки. «И сквозь магический кристалл...» (Пушкин). Пушкин, все это зная отлично, не даром кому-то сказал: «Если бы я мог (материальные причины), я бы никогда ничего не писал, кроме стихов». А — какой прозаик! Чары как исток прозаического дарования — Гоголь (полюс Толстого!). ‹...›
"НОВОГОДНЕЕ" С Новым годом — светом — краем — кровом! Первое письмо тебе на новом — Недоразумение, что злачном — (Злачном — жвачном) месте зычном, месте звучном Как Эолова пустая башня. Первое письмо тебе с вчерашней, На которой без тебя изноюсь, Родины, теперь уже — с одной из Звезд... Закон отхода и отбоя, По которому любимая — любою И небывшею — из небывалой. Рассказать как про твою узнала? Не землетрясенье, не лавина. Человек вошел — любой — (любимый — Ты). — Прискорбнейшее из событий. — В Новостях и Днях. — Статью дадите? — Где? — В горах. (Окно в еловых ветках. Простыня.) Не видите газет ведь? Так статью? — Нет. — Но... — Прошу избавить. Вслух: трудна. Внутрь: не христопродавец. — В санатории. (В раю наемном.) — День? — Вчера, позавчера, не помню. В Альказаре будете? — Не буду. Влух: семья. Внутрь: всё, но не Иуда. С наступающим! (Рождался завтра!) — Рассказать, что сделала узнав про...? Тсс... Оговорилась. По привычке. Жизнь и смерть давно беру в кавычки, Как заведомо-пустые сплёты. Ничего не сделала, но что-то Сделалось, без тени и без эха Делающее! Теперь — как ехал? Как рвалось и разорвалось как — Сердце? Как на рысаках орловских, От орлов, сказал, не отстающих, Дух захватывало — или пуще? Слаще? Ни высот тому, ни спусков На орлах летал заправских русских — Кто. Связь кровная у нас с тем светом: На Руси бывал — тот свет на этом Зрел. Налаженная перебежка! Жизнь и смерть произношу с усмешкой, Скрытою — своей ее коснешься! Жизнь и смерть произношу со сноской, Звездочкою (ночь, которой чаю: Вместо мозгового полушарья — Звездное!) Не позабыть бы, друг мой, Следующего: что если буквы Русские пошли взамен немецких — То не потому, что нынче, дескать, Всё сойдет, что мертвый (нищий) всё съест — Не сморгнет! — а потому, что тот свет, Наш, — тринадцати, в Новодевичьем Поняла: не без- а все'-язычен. Вот и спрашиваю не без грусти: Уж не спрашиваешь, как по-русски — Nest? Единственная, и все гнезда Покрывающая рифма: звезды. Отвекаюсь? Но такой и вещи Не найдется — от тебя отвлечься. Каждый помысел, любой, Du Lieber, Слог в тебя ведет — о чем бы ни был Толк (пусть русского родней немецкий Мне, всех ангельский родней!) — как места Несть, где нет тебя, нет есть: могила. Всё как не было и всё как было. — Неужели обо мне ничуть не? — Окруженье, Райнер, самочувствье? Настоятельно, всенепременно — Первое видение вселенной (Подразумевается, поэта В оной) и последнее — планеты, Раз только тебе и данной — в целом. Не поэта с прахом, духа с телом, (Обособить — оскорбить обоих) А тебя с тобой, тебя с тобою ж, — Быть Зевесовым не значит лучшим — Кастора — тебя с тобой — Поллуксом, Мрамора — тебя с тобою, травкой, Не разлуку и не встречу — ставку Очную: и встречу и разлуку Первую. На собственную руку Как глядел (на след — на ней — чернильный) Со своей столько-то (сколько?) мильной Бесконечной ибо безначальной Высоты над уровнем хрустальным Средиземного — и прочих блюдец. Все как не было и все как будет И со мною за концом предместья. Всё как не было и всё как есть уж — Что списавшемуся до недельки Лишней! — и куда ж еще глядеть-то, Приоблокотясь на обод ложи, С этого — как не на тот, с того же — Как не на многострадальный этот. В Беллевю живу. Из гнезд и веток Городок. Переглянувшись с гидом: Беллевю. Острог с прекрасным видом На Париж — чертог химеры галльской — На Париж — и на немножко дальше... Приоблокотясь на алый обод, Как тебе смешны (кому) «должно быть», (Мне ж) должны быть, с высоты без меры, Наши Беллевю и Бельдеверы! Перебрасываюсь. Частность. Срочность. Новый Год в дверях. За что, с кем чокнусь Через стол? Чем? Вместо пены — ваты Клок. Зачем? Ну, бьет, — а при чем я тут? Что мне делать в новогоднем шуме С этой внутреннею рифмой: Райнер — умер. Если ты, такое око — смерклось, Значит жизнь, не жизнь есть, смерть не смерть есть, Значит — тмимся, допойму при встрече! — Нет ни жизни, нет ни смерти, — третье, Новое. И за него (соломой Застелив седьмой — двадцать шестому Отходящему — какое счастье Тобой кончиться, тобой начаться!) Через стол, необозримый оком, Буду чокаться с тобою тихим чоком Сткла о сткло? Нет — не кабацким ихним: Я о ты, слиясь дающих рифму: Третье. Через стол гляжу на крест твой: Сколько мест — за'городных, и места За'городом! и кому же машет Как не нам — куст? Мест — именно наших И ничьих других! Весь лист! Вся хвоя! Мест твоих со мной (твоих с тобою). (Что с тобою бы и на массовку — Говорить?) что — мест! а месяцов-то! А недель! А дождевых предместий Без людей! А утр! А всего вместе И не на'чатого соловьями! Верно плохо вижу, ибо в яме, Верно, лучше видишь, ибо свыше: Ничего у нас с тобой не вышло. До того, так чисто и так просто Ничего, так по плечу и росту Нам — что и перечислять не надо. Ничего, кроме — не жди: из ряду Выходящего (неправ из такта Выходящий!) — а в какой бы, как бы Ряд — вошедшего б? Припев извечный: Ничего хоть чем-нибудь на нечто Что-нибудь — хоть издали бы — тень хоть Тени! Ничего, что: час тот, день тот, Дом тот — даже смертнику в колодках Паматью дарованное: рот тот! Или слишком разбирались в средствах? Из всего того один лишь свет тот Наш был, как мы сами только отсвет Нас, — взамен всего сего — весь тот свет. С незастроеннейшей из окраин — С новым местом, Райнер, светом, Райнер! С доказуемости мысом крайним — С новым оком, Райнер, слухом, Райнер. Всё тебе помехой Было: страсть и друг. С новым звуком, Эхо! С новым эхом, Звук! Сколько раз на школьном табурете: Что за горы там? Какие реки? Хороши ландшафты без туристов? Не ошиблась, Райнер — рай — гористый, Грозовой? Не притязаний вдовьих — Не один ведь рай, над ним другой ведь Рай? Террасами? Сужу по Татрам — Рай не может не амфитеатром Быть. (А занавес над кем-то спущен...) Не ошиблась, Райнер, Бог — растущий Баобаб? Не Золотой Людовик — Не один ведь Бог? Над ним другой ведь Бог? Как пишется на новом месте? Впрочем, есть ты — есть стих: сам и есть ты — Стих! Как пишется в хорошей жисти Без стола для локтя, лба для кисти (Горсти)? — Весточку, привычным шрифтом! Райнер, радуешься новым рифмам? Ибо правильно толкуя слово Рифма — что' — как не' — целый ряд новых Рифм — Смерть? Не'куда: язык изучен. Целый ряд значений и созвучий Новых. — До свиданья! До знакомства! Свидимся — не знаю, но — споемся! С мне-самой неведомой землею — С целым морем, Райнер, целой мною! Не разъехаться — черкни заране. С новым звуконачертаньем, Райнер! В небе — лестница, по ней с Дарами... С новым рукоположеньем, Райнер! — Чтоб не за'лили держу ладонью. — Поверх Роны и поверх Rarogn'a, Поверх явной и сплошной разлуки Райнеру — Мариа — Рильке — в руки. Bellevue, 7 февраля 1927
|