Всё бежит, не спотыкаясь, Исчезая в белой ночи. Я иду. Куда? Не знаю. Что хочу? Что кто-то хочет? Взгляд задумчивый и бледный Лижет краскою лицо. Жизнь блистать улыбкой девы, Искромётным подлецом Миг рассеянный и чахлый Не о чём не сожалеть. Силы пёстрыми цветами. Жить, иль снова умереть? Упоённым по неволе Воля больше немила. Миг прошёл. Опять внезапно. Так, внезапно, жизнь прошла… След минувших увлечений, Робость рук и робость глаз. Смерть тоскливых озарений В сатанящийся экстаз, По примеру очень многих, Даже, может, чуть не всех, Час за часом, год за годом, Век за веком, в новый век. Жаль, что скоро с блеском чудным Расстается красота. Оперевшись на перила Воздух невский пьёт с моста. И обманывать готова Всех и, главное, себя, Что любовь – всего лишь слово, Можно жить и не любя. Но к чему ж тогда печалью, Ледяною и пустой, Как чистейшим в мире спиртом, Весь пропитан образ твой? И зачем твой взгляд, пытаясь Достучаться глубины, Так потерянно мелькает Каплей слёз среди волны? Ты не будешь самой первой, Точно так же как второй, Кто делил свои печали С этой грозною волной. А волна не отвечала – В этом принцип её сил. Она слепо принимала Всё, что каждый подносил. Она призрачна смеялась – В этом был её ответ. Никому не обещала Жизнь без грусти и без бед.
И в бессилия восторге, Беспрерывна, неясна, Вдохновенна, аки гений, Методичность полусна. Желчна, вырвана из бреда, Да в отчаянье попав, Самозваная победа Демонстрирует свой нрав: В нетерпенье машет флагом, Ослеплённая собой, Так и светится отвагой, Так и светится борьбой. Но напрасен жар восторга, Да и гений невелик. Бахромой из-под таланта Толи рожа, толи лик. Композитор мистицизма, Жрец искусственных искусств, Да с торицею возросший Эгоизм предела чувств, Ничего не сочетая, Сокрушая механизм, На руинах прославляет Только голый оккультизм, Только мрачное наследство Целей сумрачных эпох. Но скверней всего не это – В Петербурге Дьявол – Бог. Дьявол кроется в деталях, В подворотнях и страстях. Дьявол – то, что мы искали, А не то, что ищет нас. Он незрим, неощутимый, Он играет нашу роль. Он задрипанная кошка, Он просыпанная соль, Чёрный след на белом теле, Чёрный дух внутри души, Чёрный крест у старой ели В чёрной призрачной ночи. Власть и сила перекрёстков, Тайный дух глубин пещер. И, конечно, средоточье Всех крупнейших в мире вер. Его борют беспощадно, Он живее всех живых. И поёт уж больно складно Славы подвигам святых. Это всё лишь плод обмана, Утварь бедная и скарб. Петербург в кусках тумана, Петербург и сам в кусках.
|