(Посвящается Григорию Цви)

В бомбоубежище гришином сухо:
«Сам во дворе вечерами копал!»
Взрывы ж ракет долетают до слуха,
Пальмы встречают смертельный металл…

Минному делу хоть Цви не учился,
Слушая радио в схроне с утра,
Гриша по звукам уже наловчился,
Определять, когда вылезть пора…

Злобен ХАМАС, метит пусками в Гришу,
Зная, какое у Гриши перо!
Вылезет гений под утро на крышу
Выяснить, время спасать ли добро,
Целят ракетами в дом его гады,
Нужно ль в убежище снова бежать,
Бросив поэмы, сонеты, баллады,
Взрывы парируя: «Ё. вашу мать!
Локти кусать, что связались с евреем
Будете, сволочи, зуб всем даю!
Я вас огрею как ямбом с хореем,
Вытащив с погреба музу свою!"

Снова не вышел в эфир Цви-Абрамов,
Мигом прервав поэтический труд!
Вновь задрожали от грохота рамы:
С сектора Газа писать не дают!

А вот сидел бы у нас под защитой, -
Песни писал и сонеты в Инет,
Был не такой на Россию сердитый,
Верный себе, седовласый брюнет!

Поезд ушёл, ты живёшь за границей,
Всё, улетел на войну самолёт!
Всё ж постарайся от страха не спиться,
Глядя в несущий заряд Небосвод!

Я ж помолюсь за тебя на рассвете:
Ты ж «богоизбранный» - сам говорил, -
Чтоб позабыл вмиг все страхи на свете,
Выжить духовных тебе Б-г дал сил!

Б-г вразумит тебя, станешь смелее,
Вытравишь с корнем из творчества ложь,
И, проходя по нетаньской аллее,
К Родине бывшей любовь обретёшь!