Листки стихов ходили по рукам,
Их тайно и восторженно читали,
И в белый, рифмой вымощенный храм
По записи достойных допускали.
Поэт был исполином, слыл мессией...
Под ветром слов, от боли трепеща,
Светила послепушкинской России
Зажжённая поэзии свеча.
Творец от Бога – выше человека,
Эмоции ума дарил стихам…

Но миновала в спешке четверть века,
И вот стою я, подпирая храм
Уже пустой, как паперть в день забвенья,
С талантом, скомканным в кармане заточенья.