Вы знаете, у нас нехорошо.
Пропал вскормлённый бабками питомник
Кошачий. Бабки этот первый шок
Пережевали косточками съёмных
Протезов, но… Потом был голос, он,
Собачий потрох, так к луне тянулся,
Что двор неспящий в скобочку согнулся
Под леденящий душу пёсий стон.

У, как у нас теперь нехорошо!
Мужи пьяны и балованы жёны;
На лицах их, как белый порошок
Лежит тоска… А всякий кот прожжённый
Не наш, приблуда, рыскающий, тот
Напоминает страшную потерю.
Здесь только я держусь который год,
Кормлю Пушка и холю, ведь радею
За наш с хозяйкой медленный покой.
Пушок умеет баить ей на ухо,
Чтоб не боялась боли никакой.
Чтоб не боялась… Слушает старуха,
Тепло качает котик люльку сна,
Я в долгий ящик убираю страхи
За жизнь хозяйки – доброй черепахи.
Наш кот при нас. И если б не весна…

...а во дворе у нас не хорошо.
Случись бы чудо – кошки возвернулись,
Я точно знаю: люди бы очнулись.
И молоко, и бабки, и смешок
Листвы, и малых деток добрый улей!

Пишу письмо на старом венском стуле.
Ваш домовой. И серый кот Пушок.