фото автора

Предвечерней порой между сосен прибрежного леса
Я сегодня бесцельно бродил, отдыхая от дум.
Хвойно–снежный врачующий воздух крутого замеса
Приготовил на взморье февраль, как заправский колдун.

На границе дерев и безлюдного стылого пляжа,
Суетятся компании крупных и маленьких птиц,
Деловито снуют и машин не пугаются даже,
И считают, что это для них оборудован пирс.

Нынче многие птицы на юг улетать перестали,
Утки бродят по снегу и жмутся поближе к жилью,
На замёрзшем заливе галдит лебединая стая,
Хоть в термометре спирт не спешит подниматься к нулю.

Что их держит у нас? Притяженье родного гнездовья?
Или прошлые тёплые зимы надежду дают?
Знать, не так уж манит беспредел африканского зноя,
И милей им балтийской природы неброский уют.

Впрочем, мне ли судить о пернатом свободном народе.
Я ведь тоже скитался по воле людей и судьбы.
Вот – и место нашёл. Не особо комфортное, вроде.
Но прижился, привык. Да и навык полёта забыл.

*Пирита (ударение на первом слоге) – пригород Таллина.
Назван по имени протекающей там и впадающей
в Таллинский залив речки. Любимое место отдыха
горожан.Традиционно, из-за особенностей эстонских
топонимов (все они, кроме Таллина оканчиваются на
гласные: а, о, у, е, и), во избежание ошибок
русскоязычные жители не склоняют и оканчивающиеся
на букву «а». Если бы я написал:«...в Пирите»,
можно было подумать, что пригород так и называется:
«Пирите». (ср: Пайде, Козе). Исключение – Нарва.
Никакими официальными актами это не утверждено,
так уж сложилось.