Растаял день, и сумрак мир объял. Над входом в церковь бледный лик святого. Он суету людскую наблюдал из нимба своего глазами Бога. А нищему не отпирают дверь. Отвергнутый бездушною природой, на паперти ютится, точно зверь, ни племени не помнящий, ни рода. Пронзают гул клаксонами авто в чаду цивилизованного века. Проходят мимо люди, но никто не сострадает нынче человеку. Ночь равнодушно холодом сырым накрыла паперть, голову изгоя... Не чует ничего природы сын. Ушел он в царство вечного покоя. Угля чернее руки и лицо. Весь скарб его - сума под головою. Скорбит святой, охваченный венцом, взирая с высоты на труп изгоя.
|