За что мы любим грешную, являясь в жизни пешками – до самой смерти нам не распознать. А как помрём под лестницей – заплачет, перекрестится… Какая-никакая – всё же, мать.
В избе давно нетоплено, и утирает сопли нам, и слёзно провожает от ворот. Вчера была нетрезвая – так правду-матку резала, а трезвая – с три короба соврёт.
На барский дом служанкою ворчит беззубо шамкая «Ломать – не штроить, штроить – не ломать». Никто ей не противится, не гонит жить в гостиницу – какая-никакая – всё же, мать.
Палит Москву пожарами и низкорослых жалует, усаживая каждого на трон. По всем законам физики перепадает низеньким в достаточном количестве корон.
А мы всё по-хорошему, к ней, полуукокошенной, бездомным, но заботливым подстать. Со всей сердечной жалостью: «мамаша, полежала бы»… Какая-никакая – всё же, мать.
|