По биографии скользя, цветастый сон светился смехом, но хохотать во сне нельзя – проснётся плачь. Как голос эха, захлёбываясь, умирает звук, родившись в драке, в споре, в ссоре, так умирает сердца стук, на зуб проверив пульс у горя. Так умирал от шутки плач, трава от бога Ра в зените и от стыда сгорал палач, когда кричал: ”Не уроните топор!”, ему хмельной народ, так умирает недопета мысль низкая высоких нот, так, отлюбив, уходит лето. Захлёбываясь, умирает звук, родившись в драке, в споре, в ссоре. Я тоже умирал от мук, плюсуя имя на заборе.
Сыграю в шахматы с судьбой, отдав за пешки все фигуры, и примет конь последний бой, прикрыв ферзя от пешки-дуры. То не судьба, ложась на щит, кричит и стонет среди ночи, - ломая рёбра у защит, слонов врага сон рвёт на клочья. Но обмануть судьбу нельзя – в защите у меня прореха. Бьёт пешка гордую ферзя ладонью по лицу. От эха проснулся, вытер прах со лба морщин, их крокодильи слёзы. Во сне проехала судьба, а жизнь толкнула под колёса.
|