Я не верю Христу, хоть и свой, но скрижалям доверяю - был пуст пол-литровый грааль и, когда буду пьян я, чтоб вы не дрожали, враз спаю и Христа и мне водки не жаль.
Посвящал ей стихи, но читать не хотела, говорила пишу неуёмно чудно, без души и носила на голое тело, лишь Высоцкого В, как гейша' кимоно.
Я не верю стихам, несмотря на их слёзы, и порвал их немало на разный мотив, но в июне, скорее, ударят морозы и умру, чем спою о любви, не любив!
Хочет гадкий утёнок стать лебедем белым, чтоб цветы на рояле, а в клетке успех, но срывает поэт плод любви недоспелым и взрывает толпу слово глупое “грех”.
Я девчонку любил, “нет” сказать мне не смела, в пятизвёздночной койке, не в грязных стогах, без души и без сердца, лишь сильное тело и "прости и помилуй” в закрытых глазах.
Хочет гадкий утёнок стать гордою птицей и постичь одиночества горькую суть, зависая меж звёзд, а не в клетке синицей, и, чтоб гордый орёл уступал в небе путь.
Нет, не верю стихам, несмотря на их слёзы, и порвал их немало на разный мотив. Ох, ударят в июне, ударят морозы. Ох, грешил я грешил, целовал, не любив.
Я не верю Христу, мне роднее скрижали. Не пою про залапанный сбродом грааль и в июне в морозы, чтоб вы не дрожали, я спою про любовь и умру, мне не жаль.
|