Бьется жилка у лунного блика… Но за тучей уже не видны, – Узкий глаз этой юной луны И овал азиатского лика…
Темнота опускается рядом Одинокие окна гася… И мне спрятаться больше нельзя За случайность усталого взгляда…
Ни страстей… ни любви… ни огня… Как игуменья полночь сурова… Но обет целомудрия слова Не дождется она от меня…
Четки мыслей стучат – чет… не чёт… Чувства тУпы… бесчувствие Остро… Но в суровый монашеский постриг Еще слово, Господь не влечёт…
Только вот, на душе как-то пусто… Никого… ничего… лишь стихи… Бог, скажи… Ты прощаешь грехи За монашеский подвиг в искусстве?..
Он молчит. Его тёмны черты… Иногда с Ним такое бывает. Он молчит… и молчанье пугает… И тогда я боюсь темноты…
В ней рождаются черные тени, Прикасаются… душу полнЯт… Не смотри!.. Не смотри на меня, Темный глаз, моего наважденья…
Чёт-не чёт… чёт-не чёт…(вот же черт) И спастись от проклятия нечем, Кто же водкой бессонницу лечит? Ей она, как вода, нипочем…
Я живой… я живой… я живой, Это сердце уставшее бьется. Пусть лучом восходящего солнца Запылает рассвет надо мной.
Я зову новый день, что есть мочи – Пробуждайся, желаньем гори! И вонзи в эту девственность ночи Окровавленный пенис зари.
|