На острие меча живу – и знаю, Что век легко мой могут оборвать, И кровушкой наполнится кровать, С которой дух поэта грянет к раю.
Так что с того? Мы, дети, ВСЕ УМРЁМ, И это точно и определённо. И, опадая пожелтевшим клёном, Надеяться мы всё ж не устаём,
Что наше полыханье во миру Хоть в чьём-то сердце явит восхищенье! От мира дольнего людей прощенье Хотел бы заслужить, когда умру.
Я жил, как вы. И также нёс свой крест. И воздыхал от бед и от печалей. И до могилы тернием венчали Меня гонцы Иисусовых Небес.
За муки Бога я благодарю В молитве покаянными словами. И вирши, неоцененные вами, Навеки человечеству дарю.
|