Горные стрелки, чтобы не демаскировать группу, обязаны были молчать даже если срывались в пропасть. Михаил Бобров Записки военного альпиниста.
У самой вершины, где жизнь дешева, Где «точка опоры» не просто слова, Забудь про инстинкта животного зов, Здесь каждый погибнуть лишь молча готов.
Пусть даже сорвёшься с отвеса вдруг вниз: Ни слова, ни крика! – таков наш девиз.
Погибни, но молча, без крика и гама. Пусть в голос заплачут супруга да мама, Пусть даже отец зарыдает навзрыд, Душа на равнине лишь громко болит, Но здесь не имеешь ты права кричать, Обязан без звука и смерть ты принять.
Лишь эхо разносит пусть быстрый удар, Мгновенной кончины божественный дар.
Хотя и для эха запрет есть на шум – Молчи же, молчи в величавости дум.
И бездна молчит пусть глубинною сутью, Напрасно пугая чернеющей жутью.
И пусть по заветам той детской игры Не стал властелином я мрачной горы, Но всё ж оседлали проход мы в горах, А кто там в ущелье в багровых тонах Уже не так важно, не в частностях суть, Но всё ж помяните потом как-нибудь.
Мне будет приятно взирать с высоты На речи поминок, что словом просты, На тихие речи суровых стрелков, Где каждый погибнуть в молчанье готов.
|