Мне наплевать на чьи-то «кукареки»,
Что развожу сопливую строку.
Простят мне майя, викинги, ацтеки,
Но я пою опавшему листку.

Гною заправски поле из бумаги,
Позиции гражданской никакой!
По мне, писать так о поленьях саги,
Чем выворачивать порок людской.

Сочувствую всегда понурой кляче
В собачий холод на сквозном ветру;
С облезлой кошкой помурчу, поплачу –
Не плачут кошки. Ну, чуть-чуть привру.

Когда из хуже некуда всё хуже
И лампочки в конце тоннеля нет,
Любуюсь листьями на мутной луже
И вижу неизбывной грусти свет.

Повиснет пусть мой зонтик, как мочало, –
Разделит дождик слёзы пополам,
Прошелестит, что в этом есть начало
И нужно выбросить линялый хлам.

Легко внимая призрачным советам,
Готова сбросить шляпу и пальто,
Но на дворе давно уже не лето –
Норд-ост шустрей, промозглее раз в сто.

А я…Что я с продрогшим слабым телом
Вселенной необъятной супротив?
Пылинка всех ветров на свете белом,
Дыханья гор несыгранный мотив…

Я человек, как все, что недостойны
Сравненья с самым малым муравьём.
Мне жаль, что я в клоаке перегнойной,
Но сплю с мечтой – стать белым журавлём…