Вчера опять был долгий снегопад.
Довольна ребятня, но по большому счету
Народ московский этому не рад,
Поскольку завтра ехать на работу.

На непорочно белый снежный плед,
Под тяжестью зимы оставшись все же целым,
Упал могучий тополь, мой сосед,
Проезд загородив корявым телом.

Раскинув ветви-руки, как бегун,
В броске отчаянном на финишную ленту,
Он прочертил в оттаявшем снегу
Отчетливую жизни экспоненту.

«Он не один такой зимою пал,»-
Сказал с печалью мне наш вечно пьяный дворник:
«Нас множества деревьев ждет обвал,
Ведь нынче никого не держат корни.»

И, глядя на растущие вокруг
Бетонно-серые высотные громады,
Я согласился с ним и понял вдруг,
Что старость - здесь, на перекрестке, рядом.

Для них могучий тополь – лилипут,
Не говоря уже о маленьких поэтах,
Что в городских ущельях не растут,
Поскольку ждут любви, тепла и света.

Ростокинские деды-тополя,
Хоть нынче март, но осень уж не за горами.
В себя вас примет добрая земля,
И, может, мне пора валить за вами.