Несносный зной к живым мольбам был глух,
Сжигало солнце клочья облачков;
Был воздух от жары до треска сух,
Река сошла до лысых пятачков.

Вокруг всё затаилось – ни души!
Залётный ветер не тревожил слух.
Как прежде не шептались камыши,
Под тенью ивы приуныл лопух.

Смирился, видно, стойкий великан,
И этой безысходностью привлёк…
Я напою тебя из родника
И сохраню твой царский уголок.

Июнь изменчив – и придёт пора
Воркующих дождей и юных рос;
Напишется мотив дыханьем трав
Для тонкокрылых голубых стрекоз.