Мой «Запорожец» кони двинул
И я поехал на метро.
И оказалось это мило,
Хоть говорили что фуфло.

Народу там реально много:
Ублюдки, твари, гопотня.
Смотрю, у входа недотрога
Ебало скрючила в меня.

Я встал с ней рядом, у ебала.
Сюжет: вагон и её тень.
Меня пронзило, уебало,
Что я влюбился, как олень.

Тут стало жарко мне от мыслей
И я потеть реально стал.
Под платьицем чернявых нитей
Звериный корчился оскал.

Смотрел в упор на меня демон
И я разврата возжелал.
Измазав, в мыслях, её кремом,
Я б зверем её тело драл.

Тут объявили «кольцевую».
Народ ворвался, всех давя
И встали в стойку мы иную:
Cоски твои вошли в меня.

Народ давил нас серой массой
И я рукой схватил твой зад,
Но кто-то громко рявкнул басом:
- На Пушкинской выходишь, гад?!

Сказал я тихо: «Не выходим!»
А ты сказала: «Мне пора!»
- Не стойте, суки, на проходе!
Стоят и лапаются, на!

Российский наш народ упрямый.
Ему в метро не привыкать
Бороться каждодневно, рьяно,
Чтобы у двери первым встать.

Им на других плевать и харкать.
Что им до чувств и до любви?
И чёрный цвет твоих огарков
Манил меня, и в забытьи,

В моих штанах елдон проснулся.
И ты метнулась, было, но,
В глазах твоих я улыбнулся,
И ты рукой взяла его.

Обнял и я тебя, паскуду.
И ты меня приобняла.
И предаваясь тайно блуду,
Ты сразу дело начала.

Со всех сторон народец хмурый
С утра читает поебень,
Лишь ты развратною приблудой
Казалась мне в среде людей.

Мы ехали с тобой, обнявшись.
Сюжет: я, ты, народа тень.
Ну а в штанах моих, поднявшись,
Тебя желала хуетень.

Доехали мы до конечной.
В вагоне были мы одни.
В депо поехали, конечно,
Где ты растаяла в любви.

Звезда твоя, как дистрибьютор,
Мне предлагала свой продукт.
Как камасутровый инструктор
И я трепал свой чёрствый сук.

Давил его, терзая лиру
И Муза билась в куражу,
А ты в беспамятстве твердила:
- На Пушкинской... Я... Выхожу...

В вагон зашёл наряд ОМОНа
И приказал закончить срам.
Какие же в метро гандоны;
Мешают сбросить пару грамм!

Нас заломали под лопатки,
Прикладом дали мне в лицо.
Улики, пальцев отпечатки.
Оформили, нас, подлецов.

Допросы длились трое суток:
Как познакомились, мол, с ней,
Снимал ли раньше проституток
и нет среди чечен - друзей?"

Я говорил, что, я - писатель,
С ней познакомился в метро...
На это мне:
- Кончай, приятель,
Писака вымер уж давно!..

Ты оказалась террористка!
А я догадывался ведь.
Плохая из тебя артистка.
Ждала меня в вагоне смерть!

С тобой была дамская сумка
С тротилом в восемь килотонн.
Ты рисковала мною, сука!
Хотела, блядь, взорвать вагон.

А я повёлся на красотку
И будет мне теперь урок.
Налил полковник в рюмку водку
И, хрипло, начал:
- Паренёк,

Тебе, за доблесть и отвагу,
За помощь в деле, да таком,
ОМОН дарует злато шпагу.
Не будь же, паря, ты лошком.

Ждёт тебя орден за поимку
Басмачки молодых кровей.
Поправь-ка, уёбан, ширинку.
Не думай, мудозвон, о ней!

Тебя по телеку покажут.
На Оэртэ пойдёшь в эфир.
Готовься, ёбрь, - это важно...
Малахов лично мне звонил.

Теперь, ты станешь, всем героем.
"Такую девку отъебал!"
Твой член помог, нам, да без боя,
Поднять ОМОН на пьедестал.

Пускай бояться нас шахиды,
Покуда есть ещё сыны,
Российской родины ликвиды,
Отечеством Своим верны!»

Девчонку эту расстреляли,
А я страдаю уж давно.
Мне кончить с нею помешали
В обшарпанном блядвой метро.



мб