Во всём мы видим главенство греха.
Он нашей жизни твёрдая основа.
Ну, а мораль забита и тиха,
В чём ярко убеждаемся мы снова.

Вот грех глядит с Великого холста,
Что перегружен множеством деталей.
И в центре напрочь заняты места
Обилием рогов и гениталий.

Для падших всё - на всякий вкус и спрос!
Изобразил здесь автор столько срама,
Что каждый штрих его грехом оброс.
Безгрешна лишь холста витая рама.

А как красив толстяк – бросает в дрожь!
Он жиром так прекрасно безобразен,
Что равнодушно мимо не пройдёшь,
И глаз не оторвёшь ни в коем разе.

Он задом попирает бочку-трон,
А тяжкий взгляд с пресыщенного лика
Сверлит пространство, где со всех сторон
Все пьют вино, от мала до велика.

А занят мир как минимум на треть
Поборниками пьянства и разврата.
И жизнью уготовано им впредь
С похмелья в Страшный Суд стучаться врата.

Возможно, с главной прелестью холста
Присел бы погрешить совсем не каждый.
Но, я уверен, что из ста полста
Подвержены такой же жизни жажды.