Братья писатели! В нашей судьбе
что-то лежит роковое.
Вот вам поэт, – он был верен себе,
пел только горе чужое.

Слезы, проклятья, печаль бедняков –
вот его песен герои.
Стон вдруг услышал, – то стон бурлаков,
всюду неволя, побои.

Долго рассказывать... Много писал
друг справедливый народа.
Верных друзей он собрал в свой журнал,
веря, что благо – свобода.

Дело всей жизни: «Кому лучше жить
здесь, на Руси необъятной?»
Жив и здоров, так о чём же тужить?
Тут он ответил невнятно.

Кто–нибудь здесь, помогите искать,
где солнце светит всем ясно?
Дайте ответ – надоело мне ждать,
жизнь прожигая напрасно.

2013



Вечно злободневный Некрасов

При упоминании имени Некрасова сразу возникают фразы-формулы: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан...», «Иди в огонь за честь отчизны, за убежденье, за любовь...», «Сейте разумное, доброе, вечное...»

И фразы-плачи: «Выдь на Волгу: чей стон раздаётся...», «Бесконечны унылы и жалки эти пастбища, нивы, луга...» Хрестоматийные строки, тысячи раз повторенные и от этого стёртые и не говорящие уже ничего...

И всё же Некрасов – это не только поэзия, литература, но и сама история России, её боль и страдание. Николай Алексеевич Некрасов родился 28 ноября 1821 года. Биография его широко известна, поэтому оставим всё за скобками. Не будем педалировать тему Некрасова как человека, как личность. «Это был барин и страстный человек», —сказал о Некрасове Александр Блок. Корней Чуковский, сравнивая Некрасова с издателем Сувориным, отмечал: «Некрасов не таков: порочный, но не дурной человек».

Некрасов любил играть в карты («головорез карточного стола»), обожал псовую охоту («много травили, много скакали...»), не был равнодушен к женщинам («Долго не сдавалась Любушка-соседка...»), не всегда был чист в финансовых делах (достаточно вспомнить огаревское наследство), Некрасов – это первый издательский олигарх, ну, и т.д. Всё это так, но не это главное. Как справедливо писал замечательный критик Юлий Айхенвальд: «Мы не будем касаться его личности, потому что она умерла, и в русском обществе живут не его пороки и недостатки, а его стихотворения».

Некрасов прежде всего поэт – яркий, гражданский, социальный, народный. Но тут всё же необходимо вернуться к началу его биографии, к юности Некрасова, когда он на собственной шкуре познал все «прелести» и лиха жизни, изведал «горемычную нищету». Юный Некрасов жил на подаяния, на копейки за написание писем для неграмотных, занимался репетиторством, жил впроголодь, в ночлежках, в «петербургских углах».

Расчёты мелочей и грязной суеты,
И юношеских лет прекрасные мечты,
Погибшая любовь, подавленные слезы,
Проклятья, жалобы, бессильные угрозы.

Именно в те лихие годы Некрасов «дал себе слово не умереть на чердаке». Он активно занимался журналистикой всех видов: писал заметки, стихотворные пародии, отзывы о книгах – «ничего о них не зная», и, конечно, прозу, рассказы, стихи...

Примерно к 1844 году (к 23 годам) Некрасов выбился из бедности и занял в литературной среде и обществе достойное место, чему способствовало знакомство с Виссарионом Белинским. «Белинский произвёл меня из литературного бродяги в дворяне», – скажет позднее Некрасов.

С ранней юности Некрасов узнал цену деньгам и поэтому к ним относился с особым чувством. Недаром современники отмечали противоречивость некрасовского характера, его колебания между «мелким торгашом и глубоко и горько чувствующим поэтом».

Как поэт Некрасов достиг высот и встал вровень с Пушкиным? Но какие они разные! Один гармоничный, светлый, жизнеутверждающий, другой – дисгармоничный, угрюмый, печальный. Пушкин говорил всегда от себя, а Некрасов от имени народа, сочувствуя его «униженности и оскорблённости». И тем не менее Достоевский ставил Пушкина выше Некрасова, хотя многие и не соглашались с такой оценкой. Пушкин – аристократ духа, Рафаэль красоты. Некрасов – живописец-реалист, Рембрандт российской действительности.

«Убогая, трижды несчастная страна, обиженная богом, плоская, скучная, холодная, безрадостная. Болота, кочки, тёмные леса, равнины, над которыми песня звучит как стон. Деревни, деревушки, беспросветная глушь. Тяжёлые, рабские города, где всё так темно, сжато, бедно, искривлено, изуродовано... Забитые рабские души...» – так описывал Константин Бальмонт образы, созданные Некрасовым, и который свою поэзию представлял как «эту бледную, в крови, кнутом иссечённую музу».

«Некрасов, – писал Бальмонт, – первый посмевший создать музыку диссонансов и живопись уродства, он – многослитный возглас боли и негодования; мы с детства узнаем через него, что есть тюрьмы и больницы, чердаки и подвалы, он до сих пор говорит нам, что вот в эту самую минуту, когда мы здесь дышим, есть люди, которые – задыхаются».

Эту некрасовскую мрачность, «музу мести и печали», подчёркивал и Айхенвальд: «Некрасов – поэт города, Петербурга, поэт проституток, и все чудища, которые плывут, сплываются и расплываются в испарениях столичной мглы и мерзости, мутно глядели на него белесоватыми глазами и здесь же, на улице, в тумане заставляли звучать его лиру: из этого безобразия он умел творить образы...» Одно только некрасовское «Утро» в Петербурге: утро без солнца, без счастья, без радости, что стоит!

... Начинается всюду работа;
Возвестили пожар с каланчи;
На позорную площадь кого-то
Провели – там уж ждут палачи.

Проститутка домой на рассвете
Поспешает, покинув постель;
Офицеры в наёмной карете
Скачут за город: будет дуэль.

Торгаши просыпаются дружно
И спешат за прилавки засесть:
Целый день им обвешивать нужно,
Чтобы вечером сытно поесть...

И так далее. Бесконечная череда мучений. «Где-то в верхнем этаже раздался/ Выстрел – кто-то покончил с собой...»

Выражаясь современным языком, гримасы урбанизма. Но Некрасов не только певец сумрачного Петербурга. Его песни, жалобы и стоны неслись по всей крестьянской России. «Кому на Руси жить хорошо?» – поставил он вопрос и сам же на него ответил: простому народу всегда худо. А вот власти и богатым всегда хорошо.

Где же наш пахарь? чего ещё ждёт?
Или мы хуже других уродились?
Или не дружно цвели-колосились?
Ветер несёт им печальный ответ:
Вашему пахарю моченьки нет.

И сразу вспоминается Анна Ахматова, которая восклицала: «А Некрасова не любить разве можно? Он так поёт о пахаре, что нельзя было не рыдать». Не возразишь. Некрасов – поэт страдания и слез. Цензор Волков в рапорте министру просвещения в 1856 году доносил, что у Некрасова «...ни одной отрадной мысли... Он видит всё в черном цвете... Как будто уже нет более светлой стороны?..» Некрасов сам признавался:

Мне самому, как скрип тюремной двери,
Противны стоны сердца моего.

Но что Некрасов мог поделать, когда куда ни глянь, везде одно и то же – боль и страдание, «везде неправедная власть» (это уже Пушкин). И раздаются вопросы некрасовского «убогого странника»: «Мужик, ты тепло ли живёшь?», «хорошо ли ешь, пьёшь?», «что в кабак ты идёшь?..»

В своих гражданских стихах Некрасов порой кипел злобою. Захлёбывался в ней. Задыхался. И, понимая это, говорил в поэме «Саша»:

Злобою сердце питаться устало —
Много в ней правды, да радости мало...

Но не писать, не страдать Некрасов не мог («Вечные спутники русской души – ненависть, страх...»). Но он умел и видеть себя со стороны, как «рыцаря на час» – не более («Суждены нам благие порывы,/ Но свершить ничего не дано»).

Я за то глубоко презираю себя,
Что живу – день за днём бесполезно губя...

Недоволен был Некрасов подчас и своим творчеством:

Нет в тебе поэзии свободной,
Мой суровый, неуклюжий стих.

Но это ему так казалось, а другие некрасовскими стихами восторгались. Анна Ахматова считала, что поэма «Мороз, Красный нос» – «одно из величайших явлений русской поэзии. Всё – музыка. И всё – открытие». И Анне Андреевне нельзя не верить.

В своё время Некрасов был самым почитаемым поэтом в России, а собратья по перу этого не прощают. Отсюда и парадокс: Некрасов являлся самым нелюбимым поэтами поэт. Достаточно вспомнить, как отзывался о нем Тургенев. Иван Сергеевич писал Полонскому: «Некрасов – поэт с натугой и штучками; пробовал на днях перечесть его собрание стихотворений... Нет! Поэзия и не ночевала тут – и бросил в угол это жёваное папье-маше с поливкой из острой водки» (1868).

А вот Игорь Северянин (некрасовский антипод в поэзии) посвятил Николаю Алексеевичу один из своих «Медальонов»:

Блажен, кто рыцарем хотя на час
Сумел быть в злую, рабскую эпоху,
Кто к братнему прислушивался вздоху
И, пламенея верой, не погас...

И заключительные, концевые строки сонета:

Так перед плотно запертою дверью
Рыдал Некрасов, русский Дон Кихот.

Некрасов умер 27 декабря 1877 года, более 140 лет назад. Исторически срок немалый. Ну, и что радикально изменилось на Руси? Не будем касаться технического прогресса (мерседесы заменили лошадей; появились самолёты, мобильники, компьютеры и т.д.). А жизнь народа-то как? Полегчало?

Пускай нам говорит изменчивая мода,
Что тема старая – «страдания народа»
И что поэзия забыть её должна, —
Не верьте, юноши, не стареет она!.. —

предвидел Некрасов в стихотворении «Элегия» (1874).

С тех пор многое ли изменилось? Если отъехать от витрины России – Москвы, то те же плохие дороги, ветхие дома, уныние, пьянство, вымирание, ужасающая выморочность. И одновременно уголки капиталистического рая. Парадные подъезды, где сытые и холеные новые господа вершат судьбы простых людей: «что тебе эта скорбь вопиющая, что тебе этот бедный народ?..»

Нынешняя Россия разделена как бы на две части: на «нищую и убогую» и на «могучую и обильную». И это жуткое социальное неравенство двух Россий так зацементировано, что кажется, - эти разные России никогда не воссоединятся вместе. Невольно вспоминается сон Некрасова:

Я заснул...
Мне снились планы
О походах на карманы
Благодушных россиян,
И, ощупав мой карман,
Я проснулся...
Шумно... В уши
Словно бьют колокола,
Гомерические куши,
Миллионные дела,
Баснословные оклады,
Недовыручка, делёж,
Рельсы, шпалы, банки, вклады —
Ничего не разберёшь!..

Узнаваемо? И ещё: «Нынче тоскует лишь тот, кто не украл миллион» . И вот, уже в печати, директор Пушкинского Дома Николай Скатов пишет статью «Почему мы не любим Некрасова?» Да потому, что мы отвернулись от христианской любви, нам не до неё. И, вообще, сколько можно об одном и том же? Стенать и возмущаться! Живописать и бередить раны!

Хватит. Надоело. Не ново. Ничего в России не изменилось: как были баре, так и остались (чиновники даже назначили себе пенсии в 40 раз больше, чем у простых тружеников, вышедших по старости на пенсию). Одни жируют и их слух услаждает развесёлая армия попсы, другие стонут на Волге, Каме, Оби и на прочих водных магистралях России. «И пойдёт грабёж огульный»! – застонешь, конечно, и вопрос «Кому на Руси жить хорошо» отпал сам собой. Один только вопрос остался: а чем всё это кончится? У Некрасова свой финал: «и случится крррах!»

Одна надежда на великое терпение народа, на то, что народ, как считал Некрасов: «вынесет всё». Перетерпит. Переживёт, – и не дай Бог нам новой революции. А пока —

В столице шум, гремят витии,
Кипит словесная война,
А там, во глубине России —
Там вековая тишина.

Такие вот грустные мысли приходят, когда мы вспоминаем Некрасова.

Юрий Безелянский «69 этюдов о русских писателях»