И вдруг дошло: меня вела ж — блажь. Кто я такой! Таких велик клан. И не лежит, куда ложи́л, глаз. А я ведь клал его туда, клал! Нет заоконья, и в узор штор вплелась, утратив алый тон, нить. И либо доля такова, что — шестое чувство отлегло ныть, или напавший, точно вор, мор, предпринимает ряд крутых мер: то гад ковид чуть не исторг в морг, а то — дубиной, как ОМОН, смел... Пока годов и суток стёк ток, залив нули бальзамом вин-пив, я и подавно подавил вздох, стеклу — оскала предъявив кривь. Во всяком случае, настал срок давно законченное сбыть с рук. А вот и будущее — цок, цок. И самой сапой тихой: тук, тук.
|