Играл на банджо старый музыкант,
На тихом, обескровленном Кузнецком...
Тогда дрались Небесные Войска
И слёзы закипали в сердце детском.

Как ветви ивы, струны трогал он -
И пальцев робко Ангелы касались.
- Да, банджо - не старинный граммофон!
За спусковой крючок цеплялся палец.

И Небо, этой Музыке родня,
Сливалось с фонарями постепенно...
Цеплялись чьи-то руки за меня,
Спасти пытаясь, выручить из плена

Любви, забот, печали - и стихов,
Которые, конечно, опоздали...
И я прощалась с городом легко -
И рифмы, как печали, улетали.

И Музыка плыла, и люди шли:
Всяк - сам собой (не строем, не колонной!).
И били пушки - демоны Земли,
И тёплой кровью плакали иконы...

По небу спичкой чиркнула звезда -
И раскололся мозг орехом грецким.
- Я б полдуши, не глядя, отдала
За это банджо, банджо на Кузнецком!

В глазах его мерцали янтари,
Они слезились от тоски и дыма...

- Ты помнишь, как играл он, тот старик,
Когда ещё всё было поправимо?