Она любила, прижавшись лбом к стеклу,
Смотреть в окно с улыбкой безмятежной,
Но настроение меняло вновь игру:
Губы дрожали, синь была безбрежна.

Переполняя томный взгляд, она текла
Быстрыми каплями по нежной коже,
А мысль блуждала и куда-то вдаль влекла,
Шептали губы лишь: »Прости нам, Боже!

За суетливость нас прости и море зла,
Что наши души рано очерствели,
Гордыню нашу и греховные слова,
За глухоту сердец, попранье веры».

Ангел-храитель, приобняв её крылом,
С ней слёзы лил, на деву умиляясь.
Бес-искуситель, оттолкнув того плечом,
Хвостом крутил, хитрюще улыбаясь.

Шептал на ушко: «Успокойся, не грусти!
Наверно знаешь. что один не воин.
Сердечко лучше не тревожь, побереги:
Страданье - блажь, а твой порыв неволен.

Возьми, красавица, бутылочку вина;
Бокал, другой – сердечко и оттает».
Речам внимая, уж красавица пьяна,
И жизнь прекрасна, груз вины не давит.

А соблазняет её пёстрый мир людей,
И плоть её сама собой бунтует.
Шептал ей ангел: "Не греши!", но бес сильней,
А Бог грустил: "Да...Ада не минует".