О чём писать нашим поэтам? Как о чём -
о паучках, букашках, кошечках,
о рыбалке, о русских берёзках,
о наших закатах, об отечественных багрянцах, о пушистых снегах России, о российских же сосульках.
А чем гордиться поэтам-патриотам? Как чем - галерными крымнашими, успехами (по нашим сми) на фронте (не на войне, разумеется), нашими народными (я не оговорился - нашими народными) богатствами - газом и нефтью, нашими ракетами и бомбами, нашей военной мощью; радоваться, что замерзает Европа, и, вдобавок - что их (поэтов) "и здесь неплохо кормят", как их хорошо лечат, как им доверяют защищать родину в других странах, какое счастливое (и, заметьте, светлое) будущее ждёт их детей.
А петь хочется нашим бардам про "синий платочек", про пташек, про сугробы, про "ширь полей и даль дорог", про кормёжку голубей на Красной площади (не у помойки всё же), про "золотые купола", про "малиновые звоны", про "зимушку-зиму", про "русскую тройку", про "скрип полозьев", про ветряные мельницы, про "виды из окна в объективе смартфона".
И в завершение - среди поэтов очень популярно перетряхивать "грязное бельё" (у НИХ оно и не может быть чистым) русофобам, определять их национальность из двух вариантов (жыд и укроп), диагностировать у них понос, недержание, сифилис, импотенцию, отмечать их приверженность к "печенюшкам от хозяина", изобличать их в том, что ОНИ "состоят на довольствии запада".
Наконец, ликовать, что "мы попадём в рай, а они все сдохнут" (c).

Поэзия наша направлена русским,
И западных всех поэтичней она.
Не нравится пусть русофобам нерусским -
Зато нашей рифмой гордится страна.

И темы и рифмы у нас не угрюмы
- Мы пишем, как пишет у нас большинстВО,
И вовсе строчим не всегда про войну мы,
А лишь исключительно про сВО.

Всем "иноагентам" начистим мы морду,
Возьмём их за шкирку и сделаем плохо...
А русскому славно живётся народу
- В 1ии его пока кормят неплохо.

Разговор у околицы

- Мироновна, слыхала – в явропе народ замерзат?
Говорят, дров уже стало не хватать для печек.
- Так откуда у них дровы-то возьмутся, Титовна?
- У них же асфальт сплошной. А все дерева в горшках.
Я слыхала – им и жрать уже нечего.
Вроде как даже лягушек начали лопать с голоду.
- Да ты шо?! А нам ещё санции какие-то удумали… Тьфу!
- Да, бог с ними – пусть мёрзнут. Ты скажи-ка лучше,
пенсию-то тебе сколь начислили?
- Ты шо, Титовна? Какая пенсия?! Окстись! Аль забыла, что наш-то
обнулитель набавил нам с тобой ещё по пять лет пахать…
А работать-то и нехде – кто нас возьмёт…
Вон Гениха пыталась в школу в Конёве на вешалку устроиться..,
Так ей знаешь шо сказали?
- Шо?
- Сказали – сама ты вешалка старая… И послали… Сказать куда?
- Да я догадываюсь…
- Ой, хорошо, что нас ещё эти санции не затронули…
И хворост пока ещё в лесу можно собирать…
- Да, всё хочу спросить тебя – как сынок-то твой, Илюха – воюет?
Пишет хоть что? Звонит? Как он там в окопах-то?
- Ты шо, Титовна! Не трогай, не то заплачу опять. И так каждый вечер реву…
- Ну, ладно, ладно, не буду… Ну, дай бог…
- Жалко всё же эту явропу – за что их так бог наказыват…