Это душа под осень,
узкая, как ячейка.
Это судьба, как оземь
сломанный крест. И чей-то

камень, с затёртой датой.
Листья. И под ногами,
всё то, что было с нами.
Всё то, что в смерти надо.

Всё то, что было канет —
в листья, в позёмку, в замять.
Всё. Если даже камень
не сохраняет память,

что мы возьмём с собою
в вечную опись смерти,
если пустой строкою
время ушедших метит?

Если на камне сути
стёрлись слова и дата,
что за душою будет?
Будет ли то, что надо?

...Всё то, что было с нами,
пёстро и проходяще —
листья. А смолкший камень,
будто закрытый ящик.