1
Так кто же ты, царь Иудеи,
что так толпу мог вдохновлять,
даря надежды благодать,
вселяя кротость в них и смелость?
Сам испытал твоё уменье
недуг и мысли исцелять,
но ваш первосвященник, знать,
врагами стали тем не мене.
И вот неверная толпа
уже кричит Распять! Распять!
но ты опять их всех простил.
за что же возлюбил их так,
их вынесла с трудом земля,
преобразивший целый мир.
2
Преобразивший целый мир,
ты все грехи его простил,
я сам влагал свои персты,
под рёбра в рану, мой кумир.
Запомнил навсегда тот пир,
где ноги наши ты омыл,
прости, что не хватило сил,
твоих рассеять конвоир.
Я доказательства просил,
хоть все слова твои просты,
лились к душе как звуки лир.
Совсем не сразу я постиг -
хоть выше всех гигантов ты -
казалось, был и наг и сир.
3
Казалось, был и наг и сир,
в своих сандалиях, хитоне,
но, увидав, как лодка тонет,
ты шторм на море укротил.
Повсюду на твоём пути,
те, что склонялись, как к иконе,
пусть даже кто-то посторонний,
смог исцеленье обрести.
Впервые вышел за пределы,
своих сограждан в чуждый стан,
но вызвал лишь недоуменье
учеников, поступок смелый -
что принял ты самаритян,
с надеждой на тебя глядели.
4
С надеждой на тебя глядели,
чтоб ты от кесаря всех спас,
но этот огонёк погас,
коль подать отдавать на деле.
Лик угасал и еле - еле,
мерцал ещё для зорких глаз,
но видимо и в этот раз,
народ забыл тельца похмелье.
Ты чашу осушил до дна,
сам пожелав себе распятье,
во искупление поверив.
Я только волю исполнял,
но обернулись мне проклятьем
твои заветы и идеи.
5
Твои заветы и идеи?
Товарной маркой в мире стал.
Ты, верно, думал твой кристалл,
мир это сделает добрее?
Увы, иначе не умеем,
здесь бог как прежде - Капитал
на куполах горит металл,
а храм заполнили халдеи.
Содомский грех благословив,
чтобы от моды не отстал
ты добрый - верно уж простил.
Кто платит, тот благочестив,
тобою сказаны слова -
и вкривь и вкось толкует клир.
6
И вкривь и вкось толкует клир,
и не придут никак к согласью,
кому и сколько выдать власти,
чтобы делить и шерсть, и жир.
Вот интересно, если б жил,
сейчас, какое бы участье,
тогда бы приял в одночасье,
с кем согласился б из светил?
Быть может, к людям ты остыл?
иль самому не всё здесь ясно?
иль просто вожжи отпустил?
Но если б, вдруг, набрался сил,
то, что б сказал, открыто, гласно,
сейчас по радио в эфир?
7
Сейчас по радио в эфир
учений новых льются мысли
все говорят от нас зависит,
прогресс – спасенье, эликсир.
И легковесны как зефир,
статистики опросов числа,
а то, что и они зависли,
тогда печатают пунктир.
Да, много нынче чёрных дыр,
и белых мест в цветной газете
так гладко маслом и по древу,
но знаем про бесплатный сыр….
Мир всё ж хорош и добр и светел -
гудят и о Тебе и Деве.
8
Гудят и о Тебе и Деве,
и фильмы, множество картин,
и море книг перевели,
мы все в заботах, все при деле.
Тебе ещё не надоело,
я долго чушь могу плести,
но вижу, вижу, загрустил,
тут, кто угодно очумеет….
Вот были древние ессеи,
сикариев кровавый путь,
но, в общем-то, не в этом суть,
мы верить больше не умеем,
и говорят, что нужен кнут,…
Ты царствие хотел вернуть?
9
Ты царствие хотел вернуть,
начать с нуля, но не с потопа,
что толку, снова всех ухлопать,
как прежде всё начнется тут.
Вот снова дети подрастут,
ряды окрепшего оплота,
и повторятся все заботы,
и снова весь насмарку труд.
Они конечно память чтят,
модернизация традиций,…
и год от года ближе к теме,
не плодоносит вертоград,
и надо многому учиться,
чтоб на себя взвалить всё бремя….
10
Чтоб на себя взвалить всё бремя,
учить, и век покой не знать,
как будто я отец и мать,
чтоб перессориться со всеми?!
Уволь, такой удел не греет,
в аду тепло и благодать,
а здесь мне мусор разгребать?
чтоб снова получить по шее!?
Вот если у тебя есть время,
пусть Диавол я, но до зари
покуда срок мой не истек,
скажи, к чему такое племя,
вот создал сам, так сам смотри,
тебе так дорог человек?
11
Тебе так дорог человек,
из-за любви и крест ты принял,
а он лишь вытянувши выю,
тебя плетьми по рёбрам сек.
Но время ускоряет бег,
твои ученики в святыню,
а в идола тебя отныне
упрятал гордый человек.
Ты вновь простишь и помиришься,
к чему нам говорить о лицах,
не привыкать к распятью пусть,
опека кажется излишней,
он сам поймёт и повинится,
что выбрал беззаконья путь.
12
Что выбрал беззаконья путь,
плутая в дебрях лабиринта,
сказать он, хочет, что не винтик,
сам разберётся как-нибудь.
Не верить - отыскать в чём суть,
пусть будет путь тернист и длинный,
он только в этом и повинный,
что может палку перегнуть.
Спешит, и набивает шишки,
но непрестанно что-то ищет,
ругается и чешет темя….
Пусть не дела ещё – делишки,
но очень хочет, до одышки
вознёсшись высоко и в стремя….
13
Вознёсшись высоко и в стремя?
Он хил и слаб, не долговечен,
грешит частенько лживой речью,…
Да! вознесётся непременно!
А кто грозил ему Геенной!?
кто жёг огнём, топил, калечил?
меня от глаз сослал навечно?
сейчас-то либерально мненье….
Вот, кстати, взять твоё ученье,
завоеванье Палестины,
гуманность-то была там где!?
Или дурное настроенье,
так растолкуй хотя б причину -
ногою не попал тот век!
14
Ногою не попал тот век,
на поле боя душный смрад,
казалось бы, пошло на лад,
но развратился человек.
С победой вынесло на брег
совсем не тот заветный клад,
походов «доблестных» наряд
не так уж бел как чистый снег.
Свечей церковных душный чад,
и позолоченный наряд…
я возразить тебе посмею.
Так в чем же истины уклад?
Что за слова там говорят?
Так кто же ты, царь Иудеи!?
Магистральный.
Так кто же ты, царь Иудеи,
преобразивший целый мир,
казалось, был и наг и сир –
с надеждой на тебя глядели?
Твои заветы и идеи
и вкривь и вкось толкует клир,
сейчас по радио в эфир
гудят и о Тебе и Деве.
Ты царствие хотел вернуть,
чтоб на себя взвалить всё бремя -
тебе так дорог человек,
что выбрал беззаконья путь,
вознёсшись высоко и в стремя,
ногою не попал тот век.
23.06.2008
|
