За окном бабье лето прозрачное,
Шелест листьев, роняемых кленом.
Потому настроение мрачное,
Что недавно и он был зеленым.

Своей пышной, резной шевелюрою,
Ветерком поправляя прическу,
Он шутя покорил белокурую,
Всю в плакучих косичках березку.

Но и сам покоренный нешуточно
Тонконогой и стройной подружкой,
Чуть касаясь ее, круглосуточно
Он нашептывал вирши на ушко.

И от нежности этой, как в юности,
Кроны их покрывались румянцем.
Каждый день добавлял златокудрости,
Ночь украсила все лунным глянцем.

Жаль, что короток век увядания
Лета бабьего. Сроки настали:
Сад, как все, обречен на заклание
До грядущего шага спирали.

Под октябрьским дождем почерневшие,
Под безжалостным прессом стихии
Сплетены ветки их онемевшие
До весны в зябком сне летаргии.

Лишь топорщатся ели иголками –
Им не страшны сезонов утраты…
Два листка слиплись пятнами желтыми
На окошке больничной палаты.